«Изумруды — отдельная история»
Петр Воронков — о музеях Боготы
Обозреватель “Ъ FM” Петр Воронков рассказывает, в частности, о колумбийском Museo del Oro.
Фото: Jaime Saldarriaga / Reuters
Фото: Jaime Saldarriaga / Reuters
Сегодня завершаем наш вояж по Колумбии. На закуску я оставил два музея — изумрудов и золота. Оба они находятся в столице страны Боготе, и оба уникальны. Золотой хранит тысячи произведений искусства доколумбовой эпохи, во времена которой золото считалось воплощением энергии солнца. А изумруды — отдельная история. Здешние считаются лучшими на планете, и на долю Колумбии приходится до 90 % мирового рынка их добычи.
Интересно, что в городке Мусо, а это изумрудные копи страны, есть странный закон — он запрещает убийство и разделку кур без специального наблюдателя за процессом. Дело в том, что индейцы-добытчики прятали изумруды в желудках живых птиц. Куры охотно их склевывают для лучшего пищеварения. Испанцы долгое время даже не подозревали о подобном тайнике. Когда-то «зеленые» войны за раздел изумрудных территорий были не менее кровавыми, чем кокаиновые. Некоторые журналисты до сих пор устраивают целые спектакли из поездок на шахты с «риском для жизни». Хотя сегодня это обычная туристическая экскурсия. Вам разрешат даже покопаться в отвалах породы — иногда там можно найти мелкие, но красивые камушки. Безусловно, таких изумрудов, как в Боготе, вы не найдете больше нигде. Только покупайте в проверенном месте. Будет, может, чуть подороже, но зато безопасно.
Теперь Museo del Oro — музей золота, один из самых богатых в мире. В какой-то момент начинаешь чувствовать себя неуютно, наверное, потому что в глубине души ощущаешь причастность «презренного металла» к гибели великих цивилизаций. Несмотря на то, что здесь полно великолепных ювелирных украшений и уникальных экспонатов, невольно задаешь себе вопрос: неужели все это стоило жизни целых империй — ацтеков, майя, инков? Кстати, привет из тех загадочных эпох — золотые самолетики, до боли напоминающие современные истребители. Сделаны они 2,5 тыс. лет назад. Что это? Боюсь, мы не узнаем уже никогда.