Верховный суд Дагестана приговорил вчера Мухтара Атаева, обвиняемого в организации незаконных вооруженных формирований в селениях Карамахи и Чабанмахи в 1999 году и попытке вооруженного мятежа, к пяти годам колонии строгого режима. Мухтар Атаев — первый из бывших лидеров боевиков, получивший после добровольной сдачи не условный, а реальный срок.
Суд признал доказанной версию обвинения, согласно которой Мухтар Атаев являлся лидером ваххабитского движения и главным участником бандформирования, действовавшего в так называемой Кадарской зоне Республики Дагестан осенью 1999 года. В селениях Карамахи и Чабанмахи, говорится в приговоре, Мухтар Атаев вместе с единомышленниками призывал к замене существующего конституционного строя, провозглашению на территории двух сел шариатских порядков и сближению с исламскими государствами. Для этого он вместе с другими жителями села использовал не только агитацию — в селах имелось свое телевидение, по которому регулярно выступали местные религиозные деятели,— но и физическое насилие: употребляющих спиртное сельчан публично карали 40 ударами плетей, из населенных пунктов насильно выдворяли сотрудников правоохранительных органов, местный отдел милиции был ликвидирован, а в его здании мятежники разместили свой штаб. На въезде в села они установили пост, где по графику дежурили вооруженные люди. Свой дом Мухтар Атаев использовал в качестве оружейного склада, куда поступало оружие из Чечни. Под руководством Атаева боевики проходили подготовку в полевых лагерях на территории Чечни и в селах Карамахи и Чабанмахи.
На суде Мухтар Атаев отрицал свою вину, заявляя, что вооруженных банд он не создавал и не руководил ими, а возглавлял лишь религиозную общину и выступал с мирными проповедями. Отрицал он и то, что имел возможность убедить карамахинцев сложить оружие. "Если бы было предложено сдать оружие,— утверждал он,— я сумел бы убедить людей сделать это". Парламентариев из числа представителей федеральных вооруженных сил карамахинцы, по словам подсудимого, ждали пять дней после начала обстрела села, но к ним никто не пришел. Поэтому сдавать оружие было некому. Когда же штурм села Карамахи прекратился, все уцелевшие жители разбежались, и "собирать их, предлагать сложить оружие было уже поздно". По словам Мухтара Атаева, во время обстрела села он отсиживался в укрытии, а ночью, когда стрельба стихала, хоронил погибших сельчан. При обстреле погиб и его сын. 14 сентября 1999 года Мухтар Атаев покинул зону боевых действий и уехал в Махачкалу. Здесь он прожил около пяти лет, пытаясь, как он говорит, достучаться до властей всех уровней, в том числе до президента страны Владимира Путина, и заявить о своей невиновности. 12 августа 2004 года Мухтар Атаев добровольно пришел в республиканскую прокуратуру, однако явку с повинной ему не оформили, так как он отказался признать свою вину в организации мятежа в Кадарской зоне республики и других преступлениях, в которых его обвиняли. С этого момента Мухтара Атаева сняли с международного розыска и, не заключая под стражу, взяли у него подписку о невыезде. Следующие полгода он занимался тем, что беседами и проповедями "возвращал ушедших в подполье людей к мирной жизни". Но 17 апреля этого года Мухтара Атаева арестовали.
В ходе прений гособвинитель Абдулнасыр Алибавматов попросил суд приговорить Мухтара Атаева по совокупности преступлений к 20 годам колонии строгого режима (15 лет — за организацию мятежа и 7 — за руководство НВФ). Что касается обвинения по части 3 статьи 222 ("Незаконное ношение оружия"), то гособвинитель заявил, что отказывается поддерживать обвинение в этой части, так как в материалах дела нет убедительных доказательств виновности подсудимого.
Адвокат Абдул Магомедов поставил под сомнение сам факт мятежа в Карамахи, так как открытого выступления вооруженных людей с целью свержения конституционного строя в селе не было. Требования мятежников и их ответ на предложение сдаться нигде не зафиксированы, а угрозы применить силу исходили только от сотрудников МВД.
Что касается расхождений в показаниях свидетелей на предварительном следствии и на суде, то суд признал правдивыми показания, данные "по свежим воспоминаниям". Суд объяснил, что показания, датированные 1999 годом, последовательны и подписаны грамотными людьми. Никто из свидетелей после дачи показаний тогда не обратился в прокуратуру с жалобой на то, что в ходе допроса на него оказывалось психологическое или физическое воздействие. Кроме того, показания, данные на предварительном следствии, подтверждаются и письменными доказательствами: в селе Карамахи были найдены тетради с описью оружия, график дежурств на въезде в село, листовки с призывами к джихаду, обращение сайта "Кавказ-центр" о необходимости свержении режима и т. д. Поэтому суд положил эти показания в основу приговора. Показания, данные спустя шесть лет, суд оценил "критически": прошло немало времени, и свидетели могли изменить показания, поддавшись на уговоры родственников подсудимого.
Вынося приговор, суд учел смягчающие обстоятельства, на которых настаивал адвокат подсудимого,— добровольную явку в прокуратуру, сдачу крупного схрона, возвращение к мирной жизни людей, находящихся в розыске, а также физическое состояние подсудимого, у которого судебно-медицинская экспертиза нашла стенокардию, ишемическую болезнь сердца и сахарный диабет. Однако, учитывая характер и степень опасности преступлений, в которых Мухтар Атаев признан виновным, говорится в приговоре, исправление подсудимого суд считает возможным только в условиях изоляции от общества.
За организацию и участие в НВФ Мухтар Атаев был приговорен к одному году и шести месяцам лишения свободы, а за вооруженный мятеж — к четырем годам и шести месяцам. Путем частичного сложения наказаний общий срок заключения составил пять лет колонии строгого режима.
Когда председательствующий Закир Исрафилов дочитывал приговор, в заполненный до отказа небольшой зал суда вошли еще несколько судебных приставов. Они встали возле клетки, в которой стоял подсудимый. Но родственники и односельчане Мухтара Атаева приговор восприняли спокойно. После окончания заседания они, не задерживаясь, покинули зал, добродушными улыбками и жестами попрощавшись с подсудимым. Сам Мухтар Атаев тоже выглядел спокойным. Пока судья зачитывал приговор, подсудимый шептал молитвы, а после окончания заседания обратился на родном языке к родственникам и односельчанам с пожеланиями мира и благополучия.