дружба народов
Вчера в Грузии отмечали вторую годовщину "розовой революции". Основным событием празднования стал международный форум "Новая волна свободы", в котором приняли участие президенты Украины, Эстонии и Румынии. С подробностями — специальный корреспондент Ъ ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА.
Тон мероприятию задал американский сенатор Джон Маккейн, открывавший конференцию. Его оптимизм настолько приободрил Михаила Саакашвили, что с лица президента Грузии долго не сходила улыбка. Впрочем, хорошее настроение президенту обеспечило не только это. "Я восхищен тем, что в этом зале гости, которые действительно желанны для меня и всей Грузии",— сказал он. Желанными для господина Саакашвили кроме сенатора Маккейна оказались президенты Украины, Румынии и Эстонии, помощник генсекретаря НАТО Жан Фурне и президент Всемирного банка Пол Вулфовиц.
Сенатор Маккейн говорил, что в Грузии за два года произошли существенные изменения: увеличены зарплаты и пенсии, что "вызвало поддержку со стороны населения", а вооруженные силы "приближаются к стандартам НАТО". Господин Маккейн не забыл упомянуть и о том, на чьи деньги все это проводилось: "Грузии предоставлено $250 млн в рамках программы 'Вызовы тысячелетия', и мы надеемся, эти средства будут использованы правильно".
— Сепаратистский режим в Аджарии рухнул, и Аджария вернулась в лоно Грузии,— продолжал сенатор,— грузинские солдаты служат в Ираке, Грузия является сегодня маяком свободы, и именно это стремление к свободе сделало возможным "розовую революцию". И мы уверены, что демократия навсегда восторжествует в Грузии.
Президент Саакашвили сказанное воспринял близко к сердцу, добавив, что "если еще и есть скептики, то их слова сенатора Маккейна должны разубедить". И показал собравшимся гостям короткий видеоклип о событиях двухгодичной давности. Толпы демонстрантов, их разъяренный лидер Саакашвили, врывающийся в парламент, растерянный президент Шеварднадзе, которого выводят из здания его охранники. Этот видеоклип все встречали аплодисментами.
Потом президент Грузии попросил почтить память "первого премьер-министра новой Грузии Зураба Жвании", добавив, что Грузия является первой страной в постсоветском пространстве, где в руководстве не осталось старой политической элиты, и это — одна из заслуг покойного премьера. "Грузия является страной, где в руководстве стоит абсолютно новый политический класс",— произнес президент.
Если бы в зале присутствовали оппозиционные господину Саакашвили политики, они напомнили бы ему, что новый политический класс воспитывался в кулуарах власти Эдуарда Шеварднадзе. Но оппозиции не было. А президент рассказывал, как после революции люди сидели без света и "была угроза, что они не проголосуют". "Мы могли дать им электроэнергию, чтобы они проголосовали, как это делают в некоторых странах,— сказал президент.— Но мы не дали. Мы повезли американскую делегацию в горные районы и боялись, что нам перекроют дороги. Но люди дороги не перекрыли, и люди все равно проголосовали". И господин Саакашвили восхитился сознательностью и мудростью своего народа, который на самом деле дороги перекрывал,— я, например, в Боржоми, сама это видела. Еще президент сказал, что 96% голосов за его национальное движение испугали его, потому что это означало "огромные ожидания народа, которые мы не могли не оправдать". И что сейчас, по опросам, национальное движение поддерживает 75% населения, и это подтверждает: руководство страны продолжает действовать от имени народа.
А потом выступал известный диссидент Натан Щаранский. Господин Саакашвили с самого начала пригласил его в президиум, заявив: "В той стране, где мы все жили, именно господин Щаранский символизировал стремление к свободе". Бывший израильский министр много говорил о построении демократии в бывших советских республиках. Он говорил, что "в некоторых странах считали, что если Украина и Грузия будут свободными, то наступит хаос, но этого не произошло, потому что все стремятся к свободе", и ни одно, даже очень сильное государство не может остановить это стремление.
— В авторитарном государстве руководитель хочет оставаться у власти как можно дольше и не хочет зависеть от воли народа,— сказал господин Щаранский.— Государству, основанному на страхе, необходим образ врага.
Господин Щаранский так и не назвал это авторитарное государство, но мне показалось, что все поняли, о чем речь: "Мы в советской тюрьме все знали, что Советский Союз распадется. И мы знали, что начнется это с Восточной Европы, потом будет Прибалтика, потом Грузия, Украина. И сегодня мы проводим эту дискуссию с теми народами, которые когда-то были в Советском Союзе, а теперь это свободные государства. Так что круг замкнулся. И, конечно, было бы хорошо, если бы здесь присутствовал и президент России". Тут господин Щаранский многозначительно улыбнулся. Точно так же улыбнулся и президент Саакашвили.
Президент Ющенко не стал улыбаться. Наверное, потому, что, в отличие от господина Щаранского, понимал: в мероприятии, подобном этому, Россия будет участвовать не скоро, а значит, и улыбаться надо в меру. Президенты Эстонии и Румынии тоже не улыбались. Они внимательно изучали свои доклады.
Представляя своих коллег-президентов, готовящихся к выступлениям, господин Саакашвили сказал, что будущее Грузии — в модели государственного устройства Эстонии: "13 лет назад эта страна была такой же советской республикой, как и Грузия, а теперь это страна, которая по высоким технологиям конкурирует с Японией. И президент Арнольд Рюйтель когда-то был лидером оппозиции режиму, а теперь он рядом с нами". Тут все стали аплодировать эстонскому президенту. А президент Грузии уже говорил про Румынию. Про то, что при помощи Румынии рассчитывает вступить в НАТО. И про то, что Румыния осознанно поддерживает Грузию в ее стремлении в Евросоюз.
— И, конечно, Украина,— сказал господин Саакашвили, сообщив, что любит украинский народ и чувствует себя его должником. Президент вспомнил, что год назад следил за каждой секундой украинской революции. "И мои министры мне даже сказали тогда: 'Мы не знаем, что происходит в Грузии, но мы знаем, что происходит в Украине'",— признался президент. Это он сделал, конечно, зря: оппозиция и так не раз упрекала его правительство в том, что судьба Украины беспокоит грузинские власти больше, чем судьба собственной страны.
Когда, наконец, слово взял президент Украины Виктор Ющенко, наступила почти торжественная тишина. Его выступление заметно отличалось от эмоционального выступления грузинского коллеги. Господин Ющенко в основном говорил об экономике. О том, что 12 месяцев назад украинские власти "раздавали заводы так же, как Екатерина раздавала земли своим любовникам", что жить безбедно можно было, только воруя и имея "крышу" службы безопасности, а "телефон в администрации президента весил больше, чем украинский закон".
— Революция не могла решить проблем,— сказал президент Ющенко.— Но она дала главное — посыл изменить и улучшить жизнь. Мы имели страну с низкими зарплатами и нищими пенсионерами, роющимися в помойках, а через 11 месяцев реальные доходы граждан увеличились на 24%, зарплаты — на 35%, на 57% увеличились зарплаты бюджетникам — тем учителям, врачам и военным, которые вышли год назад на Майдан. У нас сейчас самый низкий уровень безработицы за всю историю Украины. Экономика наша пережила колоссальный шок, но наш ВВП составляет сейчас не меньше 4-4,5%. И я думаю, что уровень инфляции мы снизим до 8-8,5%, и это хороший показатель для экономики переходного периода. Мы идем правильной дорогой, но я уверен, что будет еще лучше.
Еще господин Ющенко сообщил, что провел приватизацию только одного объекта и получил за него "в шесть раз больше выручки, чем получило правительство Януковича за этот объект", что украинскому бизнесу выдано кредитов больше, чем в России и Европе.
— И я адресую все это тем, кто ходит с котомкой пепла, чтобы посыпать им демократию,— произнес президент Украины. И добавил, что за демократию приходится платить немалую цену. Он имел в виду и себя тоже. "Я знаю, что 15 месяцев назад кто-то хотел, чтобы я не был не только в кресле президента, но и вообще на этом свете, чтобы я был там, где плоть разлагается и остаются одни кости",— образно выразился президент.
А потом господин Ющенко сказал о своих планах. "На востоке с нами граничит Россия,— сказал он.— Это наш вечный стратегический партнер, и так будет всегда. На западе к нам примыкает Евросоюз. Как ориентироваться в такой системе координат?" И сам же ответил: "Что касается России, то мы не сделаем ни единого шага, чтобы дискредитировать эту страну и сделать соседство Украины с ней некомфортным. Но вместе с тем мы будем заботиться о национальных интересах Украины". Свое весьма осторожное и дипломатичное выступление господин Ющенко все-таки подвел к тому, что у Украины есть четкий "политический приоритет" — интегрироваться в Евросоюз и стать членом мировой торговли.
Президент Эстонии Арнольд Рюйтель выразил готовность всецело помогать Грузии и заявил: "Я уверен, что наша модель развития послужит примером для дальнейшего развития Грузии". А румынский президент Троян Басеску, сказавший, что грузинская революция "дала надежду всему Черноморскому региону", напомнил грузинскому коллеге, что после эйфории революций наступают трудовые будни: "После того как у нас в Румынии произошла революция, мы наслаждались два года одной этой мыслью. А потом мы поняли, что необходимо изменить все государственные институты, экономику и адаптировать все это к идеалам демократии. И вот после этого у нас начался очень тяжелый путь".
Когда выступление румынского президента закончилось, кто-то из гостей спросил господина Саакашвили, что делать Грузии с Абхазией и Южной Осетией, ведь именно эти "замороженные конфликты" помешают ей войти в Европу. Что делать, никто толком не знал. И президенту Грузии пришлось сказать о том, что без участия России эти вопросы не решатся.
А потом все вышли на центральную площадь города, где президент Грузии поздравил народ с праздником. Людей там было раз в двадцать меньше, чем два года и даже год назад. Возможно, это объяснялось тем, что грузины слушали выступление своего президента в прямом эфире местных телеканалов.
Президент Грузии и его гости подписали так называемый меморандум свободы — обращение к будущим поколениям, и господин Щаранский вложил этот меморандум в капсулу золотого цвета. Капсулу девушка в национальной одежде опустила в отверстие бетонного блока. Затем президенты строительными мастерками зачерпывали цемент и замазывали отверстие с капсулой. Особенно старательно работал президент Ющенко — это даже отметил господин Саакашвили. Спустя несколько минут все закончилось. Подъемный кран опустил блок в центр вырытой прямо посреди площади огромной ямы — скоро здесь появится памятник из мастерской Зураба Церетели, в основании которого и будет покоиться меморандум свободы.