Перед утренней встречей с руководством парламентского большинства волнение в Кремле достигло предела. Берусь утверждать, что почти никто из приближенных к Владимиру Путину людей вплоть до момента объявления кандидатуры нового премьера не знал его фамилии. Это было по крайней мере необычно. До сих пор политика была все же более предсказуемой, и журналисты с налаженными связями могли при желании составить себе хотя бы примерное представление о том, что происходит в первом корпусе Кремля.
Но вчера был не тот случай. Было точно известно только одно: президент утром назовет кандидатуру нового премьера. Эта церемония стала неким продолжением пару часов назад закончившейся церемонии объявления лауреатов премии американской киноакадемии "Оскар". Имя лауреата в номинации "Лучший премьер" было надежно засекречено. Кто же победит?
"Властелин колец. Возвращение короля" (то есть Александр Волошин)? Или "Холодная гора" (Сергей Иванов)? "Таинственная река" (получается, Дмитрий Козак)? "Монстр" (неужели Виктор Казанцев)? В этот день возможно, казалось, было все. Мы, доведенные до полного истощения накатившим чувством информационного голода, готовы были предположить уже самое невероятное. И не зря, как теперь известно.
Встреча с руководством фракции "Единая Россия", деликатно названная встречей с представителями парламентского большинства, должна была состояться в Представительском зале Кремля. В этом зале Владимир Путин обычно принимает иностранные делегации среднего уровня (для делегаций высокого уровня есть Большой Кремлевский дворец).
Обычно пустынные кремлевские коридоры в этот день были наполнены живыми людьми. Люди торопились что-то успеть, закончить какие-то дела, и то и дело приходилось уступать им дорогу, буквально прижимаясь к стенке, – так спешили эти люди. Вот быстро прошла, склонив голову, Любовь Слиска, всем своим видом давая понять: "Нет, не я". Вот два и. о. министров, явно увлекшись друг другом, проскочили куда-то в дальний коридор, чуть, казалось, даже пританцовывая от возбуждения. Нет, и не они. У будущего премьера должна быть другая поступь.
А вот какой-то человек в хорошем вроде бы костюме прошел по коридору, уверенно и спокойно глядя прямо перед собой. Приветливо и внимательно оглядел нас. Кто такой? Почему не знаем? Откуда эта уверенность во взгляде? Уж не он ли? Ах, новый сотрудник ФСО? Ну так бы сразу и сказали.
На часах 11.35. Начало церемонии вручения награды откладывается. Между тем на том же этаже уже ждут своей очереди члены правительства. Им было назначено на 11.30. Наконец двери Представительского зала распахиваются.
Представители парламентского большинства стояли, грамотно выстроившись в одну линию и, как мне показалось, даже по росту. Они были готовы к встрече с президентом. И не успели войти журналисты, как из двери в другом конце зала появился Владимир Путин. Он поздоровался со всеми, задержавшись возле вице-спикера Госдумы Олега Морозова. Вернее, это Олег Морозов задержал руку президента в своей, чтобы сообщить Владимиру Путину что-то, видимо, очень существенное. Иначе зачем бы он стал так рисковать?
Президент попросил садиться. Он напомнил, что уже встречался с этими же людьми в среду.
– Была возможность пять дней после этого поработать, подумать и, может быть, подвести какой-то итог пятидневным размышлениям...
Впрочем, оказалось, что подводить этот итог Владимир Путин намерен без журналистов.
– Ну что же, продолжим наши консультации, – приветливо сказал он.
Один из сидящих за столом хотел было продолжить, но Владимир Путин остановил его и еще приветливей сказал, показав на нас:
– Сейчас коллеги выйдут...
Мы вышли. Консультации продолжились.
Время от времени из Представительского зала выходили сотрудники администрации президента. Вот один высокопоставленный источник появился из-за приоткрытой двери, не в силах сдержать улыбки, в которой была спокойная и уверенная радость. Было ясно: он все знает. Впрочем, кусочек этого знания достался и мне: если так улыбался именно этот человек, значит, премьером будет не силовик.
Консультации между тем заняли не слишком много времени. Нас снова позвали в Представительский зал.
Владимир Путин сказал, что задача стояла непростая. Он хотел предложить стране и профессионального, и имеющего хороший опыт работы на различной государственной службе, и порядочного при этом человека. И в самом деле, как же найти такого?
Немудрено, что под рукой его не оказалось. И в Москве его не нашли. И даже во всей России. Такой человек, как выяснилось, живет в Брюсселе.
– Мне очень приятно сообщить вам, что это Фрадков Михаил Ефимович, – не спеша произнес президент.
Тут, конечно, никто ничего не понял. Все начали переспрашивать друг у друга, правильно ли они все расслышали. И не однофамилец ли он Фрадкова, который возглавлял упраздненную налоговую полицию?
Я тем временем поглядел на руководство парламентского большинства. Эти люди сидели, сгрудившись за столом с видом заговорщиков, чей заговор зрел медленно и печально и вот созрел. При этом они очень старались, чтобы их лица выглядели непроницаемыми.
И только вице-спикер Госдумы Георгий Боос откровенно улыбался, любуясь произведенным эффектом, и оглядывал журналистов так, как будто это он только что сообщил о принятом решении.
И снова заговорщики уединились за закрытой дверью, а через несколько минут с видом революционеров-победителей прошли мимо нас. И я услышал, как на вопрос: "Валерий Николаевич, что же все это значит, как его нашли и кто?" – председатель генерального совета партии "Единая Россия" господин Богомолов недвусмысленно пожал плечами:
– А вы не обратили внимание, что я только что съездил в Брюссель?
Он явно хотел войти в историю как человек, подобравший Владимиру Путину премьер-министра и даже, чем черт не шутит, преемника.
К нам тем временем вышли спикер Госдумы Борис Грызлов и вице-спикер Александр Жуков. И тот и другой признались, что давно и хорошо знают Михаила Фрадкова, к тому же с лучшей стороны.
– Это очень искренний, справедливый человек! – заявил Борис Грызлов.
Можно было подумать, что господин Фрадков претендует по крайней мере на должность совести нации.
Тут господин Грызлов добавил, что Михаил Ефимович много сделал для борьбы с коррупцией. К тому же он экономист, защитил в свое время диссертацию. Ну, это было уже даже слишком.
– Мнение "Единой России" – поддержать, – сказал в заключение Борис Грызлов.
Да, по меньшей мере странно не поддержать такого человека.
Александр Жуков добавил, что знает Михаила Фрадкова лет двадцать. Он нашел у кандидата на должность премьера пару новых качеств. В общем, это к тому же очень опытный и грамотный юрист и порядочный человек.
Два руководителя парламентского большинства очень торопились. Выйдя из комнаты, где они сделали свои заявления, коллеги расстались и пошли по разным коридорам. Мне оказалось по пути с Борисом Грызловым.
– Скажите, вы удовлетворены? – на всякий случай спросил я его.
Ну а вдруг нет?
– Да! – Борис Грызлов неожиданно ответил мне с неким вызовом и к тому же еще как-то даже нахально улыбнулся.
– А вот его деятельность на посту главы налоговой полиции закончилась тем, что ведомство расформировали. И вы, кстати, когда были министром МВД, не раз критиковали работу этого ведомства. Что-то тут, по-моему, не стыкуется.
– Нет, тут все правильно, – сказал Борис Грызлов. – Он тогда был ни при чем. Во всем виновато дублирование функций. МВД по поводу налоговых преступлений возбуждало больше дел, чем налоговая полиция. Так что правильно расформировали. Тем более назначение в ранге министра на такой серьезный пост в Брюсселе... Так что...
Он замолчал, давая, видимо, мне возможность оценить всю серьезность как этого поста, так и всего происшедшего.
– С членами "Единой России" на самом деле советовались?
– Да, так и было, – подтвердил Борис Грызлов.
– Я слышал, Валерий Богомолов даже ездил в Брюссель?
– Откуда вы слышали? – удивился Борис Грызлов. – Видите ли, это уже кухня.
– Политическая?
– Вот именно! – Кажется, он обрадовался удачному окончанию разговора.
В этот момент мы уже два раза повернули за угол и подошли к той черте, за которой нам предстояло расстаться.
– А скажите, – напоследок спросил я, – вот раз консультации были реальными...
– Более чем, – терпеливо подтвердил спикер Госдумы.
– Значит, Владимир Путин не был до конца уверен в кандидатуре нового премьера?
– А вот так не надо! – быстро среагировал господин Грызлов. – Не надо бы так-то!
И, все еще доброжелательно кивнув (дает о себе все же знать с боями приобретенная в Думе толерантность), он пошел по кремлевскому коридору.
Через несколько минут на том же этаже, в зале, где Владимир Путин по понедельникам встречается с членами правительства, президент назвал заждавшимся его и. о. имя нового премьера. Они, впрочем, все уже, конечно, знали. Имя Михаила Фрадкова прозвучало даже в выпусках теленовостей. Президент кратко рассказал биографию своего кандидата ("...уехал в командировку в Брюссель, где зарекомендовал себя положительно...") и сообщил, что сегодня же направит письмо с кандидатурой нового премьера в Госдуму. (Видимо, в пятницу успеют утвердить.) Сразу предложил всем, кто занимается административной реформой, "завершить ее в самые короткие сроки вместе с ним". Это означает, что те, кто в старом правительстве занимался административной реформой, будут завершать ее в самые короткие сроки и в новом. То есть Борис Алешин и остальные члены его комиссии по административной реформе точно войдут в состав этого правительства. А надо сказать, что в состав этой комиссии входили практически все члены старого кабинета министров. Вот ведь как выходит.
Владимир Путин дал слово и. о. министров. Они стали докладывать о текущем состоянии дел в их ведомствах. Мне показалось, что Владимир Путин хотел продемонстрировать стабильность экономического курса, не подверженного сиюминутным влияниям. Вице-премьер Алексей Кудрин в двух словах рассказал, как продвигается налоговая реформа. Министр экономического развития Герман Греф порадовал тем, что идут последние согласования законопроекта, связанного с недропользованием. Министр сельского хозяйства Алексей Гордеев проинформировал о том, что на днях вернулся из командировки в Рязанскую область.
Выступления и. о. делали свое дело. Перевозбуждение, вызванное событием получасовой давности, стремительно шло на убыль. Мне уже даже казалось, что я давно знаю этого человека, Михаила Ефимовича Фрадкова. Он умный, искренний, порядочный, справедливый. И главное, он опытный руководитель, сумевший за короткое время поработать на различной государственной службе. Не его ведь вина в том, что вскоре после его прихода ведомство, которое он возглавлял, расформировывалось за ненадобностью. А если постараться, это можно и вообще отнести к числу его заслуг.
Затем слово получил министр обороны Сергей Иванов. Он доложил о результатах недавней командно-штабной стратегической тренировки. Он оценил эти результаты положительно, отметив роль сухопутных войск, которые действовали в непривычных географических условиях, и упомянул, что выявлен ряд недостатков. Все понимали, что речь шла о двух пусках ракет с подводных лодок.
– Что касается недостатков: создать комиссию для расследования недостатков, в самое короткое время выявить их причины и наметить меры практического характера для их устранения, чтобы я лично мог убедиться, что недостатки устранены, – довольно резко сказал президент.
– Комиссия уже работает, Владимир Владимирович! – сказал Сергей Иванов.
Очевидно, для того, чтобы журналисты стали свидетелями этого во всех отношениях напряженного диалога, нас и оставили в зале заседаний. На самом деле вряд ли кому-то нужно лишний раз демонстрировать стабильность и последовательность экономического курса. Лень просто.