Еще не улеглись впечатления от российско-японского саммита, как двусторонние отношения вновь омрачила тень недоверия. Вечером в понедельник МИД Японии заявил протест послу России Людвигу Чижову в связи со сбросом 900 т ядерных отходов в Японское море (об этом Ъ писал вчера). Японцев не убедило заявление Министерства охраны природных ресурсов России, что все экологические нормы при этом были соблюдены. Пикантность ситуации усугубляется тем, что Ельциным в Токио было подписано соглашение о сотрудничестве в ядерной области, в котором специально оговаривались вопросы захоронения отходов. Впрочем, страны Тихоокеанского региона беспокоит не только то, что Россия планирует повторный "экологически безопасный" слив (800 т), но и нарастающая атомная угроза со стороны Пхеньяна, в очередной раз отказавшегося допустить инспекцию МАГАТЭ на свои ядерные объекты. По этому вопросу Москва и Токио также приняли официальное заявление. Но воскресную акцию России некоторые японские наблюдатели уже расценили как подрывающую перспективы сотрудничества с Москвой в области ядерной безопасности в регионе вообще.
В Токио в беседе с корреспондентом Ъ Андрей Козырев назвал соглашение о сотрудничестве в ядерной области одним из важнейших. По его словам, вопрос о захоронении ядерных отходов, в частности с судов Тихоокеанского флота, затрагивался на саммите специально. В совместном документе говорилось и о проведении исследований уровня радиации в Японском море, которое Россия использует как радиоактивный могильник с 1966 года. В свою очередь, замминистра внешней торговли и промышленности Японии Хидеаки Кумано напомнил вчера, что часть обещанного России гранта в $100 млн планировалось направить именно на создание мощностей для захоронения атомных отходов за пределами Японского моря. Правда, до сих пор Москва этих денег не получила, но, как отметил в ходе саммита Борис Ельцин, Токио подтвердил намерение их выделить. Пока же и в российском Министерстве охраны природы, и в командовании Тихоокеанского флота считают, что в нынешней экономической ситуации жидкие отходы можно только сливать, а о последнем случае МАГАТЭ была предварительно уведомлена.
В правовом же отношении ситуация выглядит так. Как сообщили корреспонденту Ъ в московском представительстве Greenpeace, в 1983 году страны — участницы Лондонской конвенции 1972 года приняли решение о добровольном 10-летнем моратории на затопление высоко- и низкорадиоактивных отходов (затопление первых конвенция однозначно запрещает). СССР был единственной страной, неоднократно нарушавшей взятые на себя обязательства по мораторию. В ноябре 1992 года уже Россия заявила, что будет следовать не только букве конвенции, но и юридически не обязательным рекомендациям, в том числе и мораторию. В ноябре же нынешнего года участники конвенции намерены в обязательном порядке запретить затопление всех отходов.
Что касается ядерной безопасности в регионе в целом, то Москва заняла в этом вопросе более принципиальную позицию. В принятом на саммите заявлении Ельцин и Хосокава выразили озабоченность упорством Пхеньяна в намерении выйти из договора о нераспространении ядерного оружия. В связи с очередным отказом КНДР допустить инспекторов МАГАТЭ на два наиболее подозрительных атомных объекта, в Сеул для переговоров в понедельник прибыл глава этой организации Ханс Бликс. А судя по вчерашнему заявлению представителя госдепартамента США, санкции против КНДР мировое сообщество может ввести уже в ближайшее время. Но нельзя исключать, что не только поведение Пхеньяна, но и Москвы может стать предметом международных разбирательств, если и после запрещения сбросов она продолжит засорять океан.
НАТАЛЬЯ Ъ-КАЛАШНИКОВА