Адвокаты добрались до Краснокаменска
Кортеж из шести машин подъехал к единственной в Краснокаменске комфортабельной гостинице "Центральная" (она занимает первый этаж рабочего общежития) в час ночи по читинскому времени. Из машин вышли адвокаты Антон Дрель и Альберт Мкртычев, Инна Ходорковская с помощницей, а также крепкие молодые люди в кожаных куртках, похожие на охранников. Однако адвокат Дрель объяснил мне, что это не охранники, а представители читинских правозащитных организаций, которые "сочувствуют Михаилу Борисовичу и предложили нам помощь".
До Читы добрались не без происшествий. В московском аэропорту стало плохо адвокату Генриху Падве. У главного защитника Михаила Ходорковского резко повысилось давление, и вылететь он не смог.
В Чите участники поездки сделали короткую остановку у храма, в котором декабристы венчались со своими женами. Обратили также внимание на дорожный указатель — поворот на Нерчинский рудник. Именно на этом руднике отбывали свои сроки декабристы.
— Дорога от Читы до Краснокаменска оказалась довольно трудной,— делился своими впечатлениями Антон Дрель.— Ехали восемь часов по совершенно разбитой трассе с получасовой остановкой в придорожном кафе.
Инна Ходорковская говорить с журналистами отказалась — сославшись на сильную усталость и плохое самочувствие, она вместе с помощницей тут же отправилась в номер. А Антон Дрель рассказал, что утром они отправятся в десятую колонию:
— Каждый заключенный после карантина имеет право на встречу с родственниками и адвокатами. Мы с Михаилом Борисовичем собираемся сразу начать работу над подготовкой надзорной жалобы и жалобой в Страсбургский суд.
Заключенный в черном
Вчера сразу несколько источников, в колонии и на воле, сообщили мне, что у Михаила Ходорковского закончился карантин и он был определен в 8-й отряд заключенных. Всего в колонии 12 отрядов, состоящих примерно из ста человек каждый. От остальных отличаются только отряды #7 и #12. Первый из них состоит из "авторитетов" и "блатных". В 12-й входят так называемые расконвойники.
Отряд, в который включили заключенного Ходорковского, делит двухэтажный барак с "блатным" отрядом #7. "Авторитеты" живут на первом этаже, "мужики" — на втором. Каждый этаж барака разбит на две части. Меньшую из них, каптерку, занимает командир отряда — офицер Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН). Рядом с каптеркой — комната для "громкого" отдыха, в которой установлен большой телевизор Panasonic, и для "тихого" — с библиотекой. Неподалеку туалет на пять "очков". Большую часть этажа занимает жилое помещение для заключенных, заставленное двухэтажными нарами. Каждые четверо нар разделены "ходками" — небольшими проходами. Тех, кто занимает образованный "ходками" блок, в колонии называют "семьей". "Члены 'семьи',— объяснил мне один из краснокаменских 'авторитетов',— общаются между собой и поддерживают друг друга как экономически, так и физически. Ходор попал в барак только 24 октября после обеда (кстати, ФСИН вчера сообщила, что содержание одного заключенного в колонии обходится в 65,44 руб. в сутки, из которых более половины уходит на питание.— Ъ), поэтому в 'семью' его еще не приняли. Дежурный по отряду определил его на свободные нары, а потом, когда он познакомится с другими заключенными, пообвыкнется, то может поменять место — выбрать себе 'семью'".
По сведениям моего собеседника, Михаил Ходорковский прибыл в колонию 15 октября, проведя в дороге шесть дней. Везли его спецэтапом в отдельном вагоне. "А когда вагон доехал до Урулюнгуя — это узловая станция недалеко от Краснокаменска,— его пересадили в автозак и отвезли в колонию. Он был очень недоволен тем, что его везли отдельно, даже поговорить не с кем было. И когда в 'десятке' авторитетные сидельцы пришли к нему с чаем и бутербродами, Ходор сказал, что устал от одиночества и открыт для общения".
Михаила Ходорковского, как и других заключенных, в "десятке" переодели в черную робу и брюки, сшитые в местной швейной мастерской — "швейке". По местному распорядку заключенные могут носить под тюремной одеждой обычную — рубашки, майки, трусы и носки. Но все это тоже должно быть черного цвета. Одежду другого цвета должны изымать представители администрации — но не изымают, поскольку "швейка" обеспечить всех заключенных бельем не может. Поэтому под робами заключенные носят все, что им передают с воли родственники, благотворительные и религиозные организации.
Работы в "десятке" практически нет. Однако уже известно, что заключенный Ходорковский заявил о желании работать — это даст ему шанс на условно-досрочное освобождение "по половинке" (после отбытия половины срока). При этом зарабатывать деньги он не сможет — все работы в "десятке" связаны с обслуживанием зоны. Заключенный Ходорковский, например, может посвятить себя сельскому хозяйству — рядом с "десяткой", сразу за колючей проволокой, огороды с картошкой, капустой и свеклой. Может работать в свинарнике и курятнике, а также убирать за другими заключенными.