премьера кино
Букмекерская драма "Деньги на двоих" (Two for the Money) представляет Аль Пачино в роли коварного манипулятора и ловца человеческих душ, а Мэтью Макконахи — в качестве манипулируемого. Кроме удовольствия посмотреть, как один человек вертит другим, ничего достойного внимания ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА в фильме не обнаружила.
Повредив коленку, герой Мэтью Макконахи, футбольный квотербек, шесть лет горбатится оператором на платной телефонной линии, где предсказывают для азартных граждан результаты спортивных матчей. Несмотря на толстые пачки отказов из разных футбольных клубов, не желающих принимать покалеченного игрока обратно, бойкий молодой человек уверен, что вся жизнь у него впереди, и ничуть не стесняется подкатывать на своем велосипеде к девушкам на дорогих родстерах (которые, впрочем, ему все равно не дают). Со временем он открывает в себе аналитические способности, позволяющие с почти стопроцентной точностью предсказать исход той или иной встречи, и привлекает внимание владельца крупнейшей в стране конторы, занимающейся спортивными прогнозами. Основной доход заведение получает в виде откатов от клиентов, делающих большие ставки и выигрывающих по-крупному. Аль Пачино и играет демонического организатора всей этой затеи, о котором даже шофер говорит, что с ним каждый день приключение, да и жена (Рене Руссо) тоже подтверждает, что ее супруг — неудержимый ураган. Она по мере сил выполняет функцию резинового амортизатора между пожилым и молодым героями, который, однако, к концу дает слабину и выходит из строя, выявляя не совсем позитивный и правильный характер их взаимоотношений.
Но поначалу дела идут в гору: персонаж Аль Пачино выписывает чудо-оракула к себе в Нью-Йорк и натаскивает его зазывать доверчивых абонентов правильно поставленным голосом, а потом и разводить богатых клиентов на реальные ставки. При этом он провоцирует подопечного на некоторое раздвоение личности, поскольку придумывает для него псевдоним, под которым он в рекламных целях перевоплощается в наглого и развязного хлыща с набриолиненными волосами в 500-м "Мерседесе" — для клиентов ведь важен не результат, а обертка. Чтобы довершить растление, демон-искуситель водит своего протеже в дорогие рестораны, поит минеральной водой за $12 и учит почаще уснащать речь словом fuck. Он тихой сапой внедряется в душу ценного сотрудника, применяя запрещенные психологические приемы вроде симуляции сердечного приступа или подкупа проституток, которые делают вид, что общаются с миловидным футболистом из искреннего расположения. Фигурой высшего пилотажа как для персонажа Аль Пачино, так и для самого актера становится гнусная провокация в обществе анонимных игроков, где лохи признаются друг другу в своей пагубной зависимости от игры. Герой Аль Пачино вдруг встает и читает им почти шекспировский по зажигательности монолог об истинных мотивах людей, нацеленных на проигрыш в поисках острых ощущений как доказательства собственного существования. Насмотревшись на фокусы своего наставника, ученик тоже вырабатывает свои манипуляторские приемчики в разговоре с клиентами, которые сводятся к золотому правилу Глеба Жеглова: проявляй к человеку неподдельный интерес.
Интерес начальника к подчиненному, несмотря на все коварство первого и простодушие второго, абсолютно честный: он по-настоящему привязывается к парню, гордится, что создал лучшего спортивного пророка за всю историю, и хочет построить вокруг него всю свою империю. Более того — видит в нем своего преемника и откровенно набивается в отцы, между тем как у парня с родным-то отцом-алкоголиком, бросившим его в детстве, и без того болезненные отношения. То ли нервничая из-за сопутствующей эдиповой тематики, то ли слишком вживаясь в лощеный образ припонтованного "Человека на миллион", оракул теряет свой дар предвидения, все чаще предсказывает наобум и в конечном счете как профессионал опускается ниже плинтуса, прибегая на кафельном полу туалета к испытанной технике орла и решки. К этому трагическому моменту "Деньги на двоих" уже прогреваются до такой пафосной температуры, что в решающем матче, от которого зависит существование прогностической конторы, герой Макконахи должен был бы для полноты картины сам броситься на поле и прямо в костюме забить нужный мяч. Он, однако, бросается в противоположную сторону, оставляя в дьявольских когтях все эти шмотки, тачки, несусветной цены часы и прочие атрибуты успеха, зато вызволяя свою бессмертную душу, в которой так и не прижилось честолюбивое желание распоряжаться человеческими судьбами.