Обозреватель “Ъ FM” Петр Воронков рассказывает о жизни писателя в Таганроге и Мелихово.
Фото: РИА Новости
Фото: РИА Новости
В гости к Антону Чехову отправляемся сегодня — в музей-усадьбу «Мелихово». Мне кажется, чем больше мы его вспоминаем, а тем более перечитываем, тем лучше становимся. Но это так, ко Дню знаний… Отсюда, из Мелихово, Чехов писал издателю Суворину: «Стою под вишневым деревом, и мне странно, что меня никто не гонит отсюда в шею».
В детстве писателя драли за уши — и не только — за то, что объедал вишню. А в Мелихово он высадил огромный вишневый сад. Ягоды было так много, что ее мочили в бочках, сушили, делали из нее варенье и всевозможные наливки. Здесь выращивали даже артишоки и спаржу. Необыкновенный вкус имели мелиховские огурцы, поскольку засаливали их в огромных тыквах.
Чехов был счастлив. Еда у него особенно трепетно описывается именно как закуска. Например, герои спорят: «Селедочка, матушка, всем закускам закуска… Ну нет, огурец лучше... Ученые с сотворения мира думают и ничего умнее соленого огурца не придумали…»
Детство Чехова в Таганроге было бедным или, как сам он писал, «темным». Однажды мать отправила их с братом на рынок купить что-нибудь на обед, и каким-то образом они сторговали утку. Всю дорогу обратно домой Антон Павлович теребил ее и щипал, чтобы она как можно громче кричала. «Пусть все знают, что мы тоже уток едим»,— приговаривал он. В общем, детство было голодным.
Может, поэтому, тема еды у Чехова необычайно важна. Она бывает так вкусна, что читаешь — и слюнки текут, или смешна до колик, удивительна образами и сравнениями и всегда потрясающе точна в самых мелких, казалось бы, деталях… «Взять икры паюсной четверку, две луковочки зеленого лучку, прованского масла, смешать все это и, знаешь, этак... поверх всего лимончиком. Смерть! От одного аромата угоришь».
Конечно, в Мелихово был хлебосольный гостеприимный дом. Гость водился всегда, иногда мешал Чехову работать. Но тот никогда ни единым словом, ни намеком об этом не говорил. Был удивительно скромным человеком, искренне считал так: «Хорошее воспитание не в том, что ты не прольешь соуса на скатерть, а в том, что ты не заметишь, если это сделает кто-нибудь другой».