Кажется, Рудольфом Нуреевым была брошена крылатая фраза, становящаяся трюизмом в дни артистических юбилеев. На вопрос, как следует к нему относиться — к нему, легендарному художнику, чье блестящее прошлое не льстит его настоящему, он ответил: "Я — миф. А мифы не судимы".
Майя Плисецкая, взошедшая после мучительно долгого перерыва на подмостки родного Большого театра, чтобы отметить полувековой юбилей своей творческой деятельности, с легкостью преодолела настороженность взглядов напоминающей Национальное собрание аудитории, представ не легендой и не канонизированной Богиней искусства (хотя и то и другое подходит к ней, как ни к кому другому), а художником, предпочитающим любой истории и любому мифу современность и живое театральное чувство.