показы мода
В Париже проходит Неделя pret-a-porter "весна-лето`2006". Самыми интересными в начале Недели обозревателю Ъ показались коллекции Жана Поля Готье, Винсента Дарре и Оливье Тискенса. Из Парижа — ОЛЬГА Ъ-МИХАЙЛОВСКАЯ.
Парижская Неделя началась с показов двух российских дизайнеров — Алены Ахмадуллиной и Игоря Чапурина. Их, как и положено новичкам, поставили в расписание "на разогрев", то есть в первый день, в который никто из старослужащих, как правило, не показывается. Для большинства журналистов и публики Неделя началась с самого французского из всех французских дизайнеров — Жана Поля Готье.
Впрочем, именно Готье и не дал забыть о родных осинах. Дело в том, что почти вся его коллекция была построена на гуцульских мотивах. Вышитые крестьянские блузы, юбки с оборками, платья, похожие на крестьянские рубахи. Девочки шли по крытому соломой подиуму с застрявшими соломинками в волосах и украинскими веночками на головах. Постепенно крестьянские блузы стали сочетаться с великолепного кроя черными костюмами. Затем черные костюмы с изумительными приталенными жакетами и узкими юбками остались сами по себе. Им на смену пришли маленькие фраки черного и белого цвета. Вслед за ними вернулись крестьянские мотивы.
На сей раз Готье ловко подменил Украину Провансом, сохранив общее настроение сельской беззаботности. Все это было показано под знакомую песенку: "Антон, Иван, Борис" и так далее. В нашем советском детстве ее пела Эдита Пьеха на французском языке. Это была, пожалуй, лучшая коллекция Jean Paul Gaultier за последние годы. В ней не было ни одной проходной вещи, каждая была доведена до совершенства по цвету, форме и отделке. Готье с блеском продемонстрировал свое умение обращаться запросто с мировой классикой и замешивать в нее сиюминутные настроения. В данном случае славянские мотивы.
Зато Джон Гальяно в коллекции для Christian Dior опять произвел много шума из ничего. Он построил всю коллекцию на телесном оттенке розового цвета и всячески старался разработать эту нагую тему. Дескать, вот прямо на тело наложено черное кружево, а вот вышит корсет, а вот и всяческие драпировки и многослойность вафельной сборки, создающие дополнительный объем. Странным образом эта одежда телесного цвета с телом ни в коем случае не сливалась. Скорее наоборот, топорщилась вокруг него. Главное и безусловное достоинство этой голой коллекции состояло в ее краткости, вероятно, для того, чтобы никто из оглушенных музыкой зрителей не успел подумать: "А король-то голый!"
На следующий день свою вторую коллекцию для Emanuel Ungaro показал нынешний дизайнер этого дома Винсент Дарре. Поначалу показалось, что модели рухнут на подиум под тяжестью этих гигантских жестких оборок, посаженных на все без разбора. Но когда оборок стало поменьше, появились изумительные белые блузки и курточки с плоскими, словно вырезанными из бумаги жабо. Были и целые платья, похожие на бумажные цветы или морские растения, и просто милые платьица из нежного шелка в цветочек. В общем, было много по-настоящему красивых вещей, очень странным образом сочетающихся с откровенно уродующими моделей (даже моделей) юбками, брюками и тяжеловесной обувью.
Зато все было пронзительно легко и изящно у Rochas. Дизайнер Оливье Тискенс безусловный романтик и не стыдится этого. Вот и на сей раз его коллекция выглядела словно ожившая черно-белая фотография, на которой изысканная викторианская леди в глухом платье со шлейфом превращается в неоклассическую красавицу 30-х годов XX века в таких же длинных текучих платьях, только уже с рукавами-крылышками и развевающимися шелковыми шарфами. И наконец, в современную девушку в брючном костюме и нежной шелковой блузке со скрипичным футляром в руке. В брючном костюме, который пришел к нам из 70-х годов, который, в свою очередь, цитировал и 30-е, и безусловно викторианскую эпоху. Так ненавязчиво Тискенс закольцевал разные эпохи, при этом ухитрился ни разу не открыть даже щиколотку. Все юбки в этой коллекции были длинными в пол, без оглядки на современную жизнь с ее суетой и необходимостью комфорта.
Зато Стелла Маккартни показала коллекцию словно для поставки в универмаг непосредственно с подиума. Все аккуратно представлено в ассортименте: шорты, брюки, жакеты, юбки разной длины, блузки и даже комбинезоны. Для вечера платья-бюстье. Упрекнуть не в чем, но и вспомнить нечего. Вроде был какой-то намек на 80-е, серебряные сумки, погоны, рукава "летучая мышь". А может, и не было. Продаваться эти вещи будут хорошо. Во-первых, потому, что имя по-прежнему громкое, а во-вторых, потому, что они вполне нейтральны по отношению к жизни и к человеку.
А вот от нового дизайнера Celine, уроженки Загреба Иваны Омажич, ждали серьезных новостей. После более чем успешного пятилетия под руководством Майкла Корсе и куда менее успешного последнего года, когда дизайнером был откровенно не созданный для буржуазной французской марки Роберто Меникетти, она пообещала более женский подход к моде и политику антиретро. Семь лет проработав у Миуччи Прады, у которой каждая коллекция — воспоминание о вполне конкретной эпохе, Омажич казалось, что у нее не будет ни 50-х, ни 60-х, ни 70-х, а будет исключительно 2006 год. После этих клятв ее коллекция началась с почти буквальной цитаты из 70-х — желто-оранжево-красное шелковое платье в сочетании с широкополой красной шляпой. Никаких других ассоциаций вызвать оно не могло. Впрочем, многие следующие вещи ассоциировались непосредственно с коллекциями Прады последних лет. И в этом, собственно, тоже нет ничего дурного, ведь, в конце концов, Праду любят все. Хуже другое, а именно то, что коллекция распалась на отдельные вещи, иногда красивые, хорошо сделанные, как, например, милые белые платьица или юбка из кружева, иногда неуклюжие и странно разваливающиеся на теле, как, например, плащи или купальники, которые, казалось, еще минута — и рухнут на подиум. Ни общей идеи, ни цельного впечатления она не оставила. А это очень важно для такой идеологически цельной марки, как Celine, в коллекциях которой суета неуместна.