Государственное задание на проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) остается главной финансовой мерой научно-технической политики, следует из опроса представителей научных организаций и университетов, проведенного Институтом статистических исследований и экономики знаний (ИСИЭЗ) НИУ ВШЭ. По итогам исследования (является продолжением проекта Doing Science 2017 года) эксперты ИСИЭЗ составили рейтинги финансовых и нефинансовых мер, включающих в себя пять индексов: потенциальный охват; востребованность; успешность использования; значимость и интегральный индекс (среднее геометрическое значение индексов востребованности и значимости инструмента поддержки).
Всего в перечне финансовых мер — 30 инструментов. Топ-5 составили госзадание на НИОКР (значение интегрального индекса — 81), стартовавшая в 2021 году программа «Приоритет-2030» (76), гранты, премии и стипендии молодым ученым (75), субсидии или госзаказ на НИОКР в рамках госпрограмм и отраслевых федеральных целевых программ (74), гранты Российского научного фонда (70). Также в перечне субсидии на повышение оплаты труда ученых (67), гранты на обновление приборной базы ведущих научных организаций (64). Замыкают список финансирование научных проектов мирового уровня (35), меры ВЭБ РФ (29), поддержка технологических долин (23) и установок класса мегасайенс (23), гранты Фонда содействия инновациям (20).
В списке нефинансовых мер — восемь инструментов поддержки. В тройке лидеров — доступ к базе данных об оценке и мониторинге результативности деятельности научных организаций (76), к Единой государственной информационной системе учета НИОКР и технологических работ гражданского назначения (75), к международным базам данных научно-технической информации (71). При этом по уровню значимости возможность пользоваться последней в условиях ограниченного международного сотрудничества респонденты поставили на первое место.
В ИСИЭЗ отмечают, что большинство инструментов потенциально доступно широкому кругу опрошенных (более 70% респондентов), но при этом воспользовались ими только 40%. Вероятные причины — строгие критерии отбора и недостаточная информированность респондентов об имеющихся возможностях.