Концерт норвежского ансамбля современной музыки BIT20 в Шереметевском дворце завершил фестиваль New Nordic Music, устроенный Институтом Pro Arte в Петербурге. ВЛАДИМИР Ъ-РАННЕВ подивился музыкальной зрелости скандинавских стран, до недавних пор считавшихся в этом смысле европейской провинцией.
Фестиваль состоял из десяти концертов, пяти лекций, двух мастер-классов, одного круглого стола и одного мультимедийного сценического проекта. Петербург отслушал тридцать часов современной скандинавской музыки, нежданно возмужавшей в последний десяток лет и заслужившей у критиков и музыковедов звания "Северный прорыв" (по аналогии с историческими "Sturm und Drang" в Германии). Высочайшие ремесленные качества музыкантов и стилистическое богатство новой скандинавской музыки вызывают здоровую зависть у российских коллег. При том что в отличие от нас, согретых заслугами великой музыкальной традиции минувших полутора веков, современная скандинавская музыка вооружена куда более скромным символическим капиталом (ну да, Григ, Сибелиус, Нильсен — не тянет даже на "могучую горстку"). Тем не менее повсеместная востребованность новой музыки в этих странах (как и современного искусства в целом) и ее необходимость даже тем, кто не вполне понимает, но мужественно вдумывается, про что вообще эти звуки, спровоцировали новый музыкальный ренессанс на Севере Европы.
Норвежский ансамбль BIT20 (вернее, "камерный оркестр", но сами музыканты сторонятся этого строгого титула) стоял у истоков "Северного прорыва", заказывая сочинения композиторам и отыскивая средства для их исполнения. Сейчас, после шестнадцати лет музицирования, коллектив выглядит респектабельно и академично. Но это не привычные оркестранты, рабы музыкальной рутины. Это сообщество солистов, каждый из которых озвучивает свою партию с почти религиозным подобострастием. BIT20 сыграли в Шереметевском дворце четыре сочинения — мирового классика Дьердя Лигети (Камерный концерт), датского корифея Ханса Абрахаисена (Фортепианный концерт) и двух норвежских мэтров — Рольфа Валлина ("Boyl") и Исбьерна Скотуна ("S"). Кроме Лигети, чей концерт завершил программу в качестве обобщающего шедевра, остальные сочинения — новинки для российского слушателя. Причем новинкой можно считать не только факт их премьерного исполнения, но и здоровый эстетический произвол, неожиданный для российского музыкального ландшафта.
Здесь есть и доходчивые идеи, как то: звуковая повествовательность или "биологический драйв", есть и замысловатая паутина технологических микросхем, по которым композиторы ткут свои звуковые полотна (метод фрактальной композиции Рольфа Валлина). Но над всем этим, кроме несомненно высокой выучки авторов, звучит предельно осмысленная, тщательной отделки внутренняя свобода. То качество, которое не преподается в консерваториях, но которое культивируется коллективной волей, общественным сознанием, опытом повседневных переживаний. Может быть, поэтому новая скандинавская музыка, при всей своей молодости, очень зрелая технически и идеологически. Просто в этих странах и именно в этот момент современные композиторы, привыкшие к высоколобому сектантскому затворничеству, вдруг почувствовали свою социальную значимость и ответственность.