День бобра

День бобра

В сентябре 1998 года курс доллара в России, пожалуй, был самым волатильным за всю историю рынка. Еще никогда — ни в начале либерализации, ни во время "черного вторника" 1994 года — валютный курс не колебался так резко. Между тем за внешней хаотичностью скрывался четкий план Банка России, помогавшего госбанкам оплачивать форвардные контракты.

Российский валютный рынок в сентябре 1998 года представлял собой жалкое зрелище. За две недели после объявления дефолта кризис успел проникнуть во все секторы экономики и финансового рынка. Рынок государственных облигаций отсутствовал, рынок акций лежал, рынок межбанковского кредитования прекратил существование из-за взаимного недоверия. Единственной функционирующей составляющей финансового рынка оставался валютный рынок. Однако в начале сентября 1998 года он больше напоминал времена становления, начало 90-х годов.

Четкие ориентиры исчезли. В конце августа отменили торги на ММВБ. С тех пор никто не знал, на какой курс ориентироваться — курс ЦБ, черного рынка или на курс СЭЛТ (системы электронной лотовой торговли на ММВБ). Последний был более или менее реалистичным, однако продавцы импортных товаров, например, предпочитали курс черного рынка. Разнообразие курсов мешало в первую очередь функционированию экономики. Задерживались платежи по импортным контрактам, а экспортеры не знали, по какому курсу конвертировать валютную выручку, и не платили налоги.

Например, 1 сентября ЦБ установил официальный курс на отметке 10,88 руб./$. Между тем до начала кризиса он находился ниже отметки 6,5 руб./$, и выставленный в тот день курс превышал даже верхнюю границу установленного самим ЦБ коридора. Очевидно было, что курс доллара в России не будет устанавливаться административно, но ясности от этого было еще меньше: наблюдатели гадали, до какого уровня он может расти, и оценки доходили до 30 руб./$. Впрочем, рынок наличной валюты работал по факту. В тот день банки покупали валюту в среднем по 10,5 руб./$, а продавали по 11,5-12 руб./$.

Ясно, что для нормального функционирования рынка необходимо было связать избыточную денежную массу. ЦБ дал понять, что тратить золотовалютные резервы он больше не намерен, так что оставалось только предложить банкам привлекательный рублевый инструмент. Таким инструментом должны были стать облигации Банка России (ОБР — или, как их сразу же прозвали, "бобры"). Риск неплатежа по ним фактически был исключен, так как ЦБ в любой момент мог напечатать деньги, чтобы расплатиться по ним. По первоначальному объему (1 млрд руб.) можно было понять, что ЦБ рассчитывает на успех размещения. Однако на аукцион 2 сентября банки подали заявки лишь на 0,2% от выставленного объема. При этом предложенная ими доходность облигаций доходила до 700% годовых. В итоге Банк России от продажи облигаций отказался. Фактически аукцион был сорван, а валютный рынок остался при своих. ЦБ и в дальнейшем пытался продать "бобры", но после первой же неудачи, по-видимому, доллар было решено отпустить в свободный полет. В тот же день курс доллара на ММВБ взлетел с 11,7 руб./$ утром до 13 руб./$ вечером.

Следующий день не добавил оптимизма сторонникам стабильного курса. Официальный курс ЦБ установил на отметке 13,46 руб./$. Именно по такому курсу была заключена единственная сделка в СЭЛТ. Первые после официального возобновления торги ничем не напоминали рыночные. Заявки на покупку и продажу долларов должны были выставляться в рамках установленного ЦБ коридора — средневзвешенный курс предыдущей торговой сессии плюс-минус 5%. Продавать валюту по таким ценам никто не собирался — была всего одна заявка на $100 тыс. Купить же хотели многие: суммарные заявки составили около $70 млн. В результате единственный желающий продать доллары реализовал свои $100 тыс. по верхней границе коридора — фиксинг был установлен. Еще четверть часа после этого было отведено на торги по новому курсу (так называемый период закрытия), но не прошло ни одной сделки. После этого участники рынка смогли наконец спокойно вздохнуть и перейти к торговле по реальному курсу в той же системе. На не регулируемых ЦБ торгах в СЭЛТ сделки заключались по 16,8-17,5 руб./$. Стоит сказать, что этот курс был уже ближе к реальности. Во всяком случае, в тот день днем по такому курсу вполне можно было купить валюту. Однако вечером он поднялся до 20 руб./$.

Возобновление торгов на ММВБ стабильности не добавило. В начале следующей недели, 8 сентября, трейдеры так разогнались, что загнали курс до 50 руб./$. Официальным он стать не успел — результаты торгов отменили. Что интересно, во время торгов в СЭЛТ он поднялся лишь немногим выше 25 руб./$. Наблюдателям казалось, что это лишь начало долгого подъема, однако именно этот курс оставался максимальным до марта 1999 года. Рынок ждали разительные перемены, но знали об этом немногие.

На следующий день, 9 сентября, курс в СЭЛТ упал до 13,5 руб./$. Причем этот курс формировался на реальных сделках — объем торгов составил почти $50 млн. Очевидно было, что падение котировок спровоцировал Банк России, который продал незначительный объем валюты. Снижению курса способствовало и предложение правительства о продаже экспортерами 50% выручки исключительно через валютную биржу. Кроме того, отмена последнего ломбардного аукциона лишила банки дешевых рублевых средств. Этим простым шагом ЦБ сделал то, чего не смог ранее добиться с помощью "бобров".

Надо сказать, что даже истощившихся золотовалютных резервов у ЦБ было пока достаточно, чтобы держать курс доллара на таком низком уровне. Поначалу было неясно, зачем после всего случившегося ЦБ понадобилось укреплять доллар. Особенно удивилось население — многие граждане спасали свои накопления, конвертируя рубли в доллары по курсу выше 20 руб./$, а к вечеру 9 сентября большинство обменных пунктов установило курс покупки на уровне 13-15 руб./$ и даже 8 руб./$. Впрочем, на курсе продажи эти колебания пока не отразились. Причем во многих обменниках якобы не было рублей, хотя накануне там не было долларов.

Некоторые банкиры считали, что падение доллара было только показательным выступлением, призванным продемонстрировать стабилизацию рубля и преследовавшим сиюминутные политические цели. Другие объясняли падение крупными выплатами предприятий в бюджет, которые совершаются до 10-го числа каждого месяца: с их окончанием доллар снова начнет расти.

Ошиблись все. На следующий день курс американской валюты вновь понизился, на этот раз до 12,8 руб./$. Объем торгов вырос до $76 млн. Увеличились и размеры лотов: если в начале сентября они составляли $100-300 тыс., то в тот день они часто превышали $1 млн. Крупные лоты обычно предлагают крупные игроки, однако остатки на корсчетах банков росли. Это свидетельствовало о том, что острой необходимости в продаже валюты у них не было. Но и желающих покупать доллары после принятых властями мер поубавилось.

11 сентября совет директоров Банка России утвердил принятое в начале недели решение об обязательной продаже 50% экспортной выручки на валютных биржах. В тот день никого уже не удивило очередное падение курса до 11 руб./$. Участники рынка утвердились во мнении, что именно крупные экспортеры реализуют свои выручку. По мнению экономистов, в такой ситуации курс вполне мог быть ниже 10 руб./$.

Реальность превзошла прогнозы. Во время торгов 14 сентября доллар подешевел с 11 до 8 руб. На рынке поговаривали о том, что доллары продает сам ЦБ, а также "Газпром", якобы исполняя нормативы по обязательной продаже валютной выручки. Между тем в умах трейдеров все более четко вырисовывалась истинная картина происходящего. До августовского кризиса нерезиденты активно скупали российские ГКО. Для защиты от валютных рисков нерезиденты хеджировались путем заключения форвардных контрактов на рубль с ЦБ и российскими банками. Такой контракт заключался обычно на год со стандартным исполнением 15-го числа. В течение 1997 года ЦБ переложил всю ответственность на коммерческие банки. Таким образом все заключенные контракты в конце 1997 года приходились именно на них. Естественно, зарубежные инвесторы предпочитали преимущественно крупные, лучше — государственные банки (вроде Сбербанка или ВТБ). В 1998 году такие контракты уже не заключались, так как никакого доверия к рынку ГКО уже не было.

В сентябре подходил срок исполнения одних из последних контрактов. И даже несмотря на наложенный ЦБ мораторий, форварды надо было исполнять. Причем ради помощи таким банкам, как ВТБ и Сбербанк, власти вполне могли пойти на искусственное занижение курса доллара. Похоже, что обладающих подобной информацией банкиров становилось все больше. Иначе трудно объяснить, почему в условиях падения доллара на многих обменных пунктах вновь появились таблички "$ нет".

Торги 15 сентября во всех смыслах стали показательными. Утром курс достиг минимальных уровней с начала кризиса. С 10 до 11 часов сделки заключались в диапазоне 7-7,5 руб./$. Как говорили потом банкиры, для расчета по форвардным контрактам использовался именно средневзвешенный курс СЭЛТ до 11 часов. Подтверждает это дальнейшее поведение доллара — после 11 часов он резво пошел вверх, миновал рубежи в 9 и в 10 руб./$, а к концу дня сделки заключались на уровне 12,5 руб./$. Трейдеров не охладило и заявление ЦБ о планах по обязательной продаже экспортерами 100% валютной выручки. Им было понятно, что теперь курс рубля никто сдерживать не будет.

Так и получилось: курс при мягком сопротивлении дошел до уровня 19 руб./$ в 20-х числах и стабилизировался около 16 руб./$ в конце месяца. Стабилизация продолжалась до 15 октября, когда курс стремительно упал до 13 руб./$, а потом не менее стремительно вырос до 19 руб./$. В октябре банкам тоже надо было рассчитываться по форвардным контрактам, правда, уже куда меньших объемов. В ноябре таких колебаний уже не наблюдалось — все обязательства были погашены. В результате таких операций госбанки оказались единственными, кто вовремя исполнил свои обязательства перед нерезидентами. Хотя для этого ЦБ и пришлось потратить государственную валюту.

АЛЕКСЕЙ БАЙБАКОВ