Разногласия между Россией и Западом по сирийскому вопросу вновь привели к конфликту в Совете Безопасности ООН. Россия наложила вето на предложенный Швейцарией и Бразилией проект резолюции о продлении механизма поставок гуманитарной помощи в зону деэскалации Идлиб. А другие члены Совбеза не поддержали российский вариант документа. Споры по этой теме возникали не раз. Но сейчас российские дипломаты подчеркивают, что действовавший с 2014 года механизм пора похоронить.
Сирийские беженцы разгружают грузовик с гуманитарной помощью в провинции Идлиб
Фото: Khalil Ashawi / Reuters
Сирийские беженцы разгружают грузовик с гуманитарной помощью в провинции Идлиб
Фото: Khalil Ashawi / Reuters
Совету Безопасности ООН предстоит решить срочный вопрос: что делать с поставками гуманитарной помощи на северо-запад Сирии. В первую очередь в зону деэскалации Идлиб, которую уже несколько лет контролирует террористическая группировка «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ, запрещена в РФ). Именно в этом районе сосредоточена основная масса сирийских внутренне перемещенных лиц, которым оказывают поддержку Турция и международные гуманитарные организации. Речь идет примерно о 3 млн человек.
Во вторник при голосовании в Совбезе ООН Россия наложила вето на проект резолюции, представленный Швейцарией и Бразилией. Он подразумевал продление на девять месяцев работы КПП «Баб-эль-Хава», через который осуществляются поставки гуманитарной помощи из Турции в Идлиб.
При этом Совбез не принял и российский проект, который предполагал продление на шесть месяцев и содержал упоминание о том, что односторонние санкции не должны мешать гуманитарным операциям в Сирии.
Проблема возникла после того, как 10 июля истек срок действия принятой в январе резолюции Совбеза ООН 2672 о продлении механизма трансграничной гуманитарной помощи Сирии (ТГМ). Этот механизм действовал с 2014 года. До 2020 года гуманитарные учреждения ООН и их партнеры могли пользоваться четырьмя пограничными пунктами пропуска — «Баб-эс-Салям» и «Баб-эль-Хава» на границе с Турцией, «Аль-Ярубия» на границе с Ираком и «Аль-Рамта» на границе с Иорданией. По мере того как сирийская армия начала устанавливать контроль над все большей территорией, Дамаск и Москва стали выступать за сворачивание работы погранпереходов. В январе 2020 года после долгих дискуссий Совбез ООН продлил на полгода работу двух КПП на турецкой границе. Однако споры на этом не закончились. Уже через полгода Совбезу понадобилось пять попыток, чтобы продлить срок действия ТГМ. Россия и Китай дважды накладывали вето на проект резолюции о продлении, предложенный западными странами. В свою очередь, российский вариант резолюции дважды не смог набрать большинство голосов в Совбезе. В итоге компромиссный вариант оставил открытым на год лишь один КПП — «Баб-эль-Хава», через который гуманитарные товары попадали из Турции в Идлиб. Но и его судьба постоянно висела на волоске.
Москва многократно заявляла, что ТГМ себя исчерпал и помощь должна доставляться через Дамаск и линии соприкосновения сторон конфликта (кросс-лайн), а не через внешние границы в обход официального правительства Сирии.
В 2021 года продление ТГМ состоялось только после того, как западные страны признали необходимость кросс-лайна. Правда, число гуманитарных конвоев под эгидой ООН, направляющихся в Идлиб через Турцию и через территорию, контролируемую сирийскими властями, оказалось неравномерным: перевес был не в пользу последнего маршрута. В итоге терпение Москвы и Дамаска иссякло.
После провала во вторник голосования по двум проектам резолюций постпред США при ООН Линда Томас-Гринфилд заявила, что Совбез будет искать пути решения проблемы. При этом она раскритиковала российских дипломатов, сказав: «От них зависит, удастся ли исправить то зло, которое они совершили сегодня, добросовестно вернуться за стол переговоров». США также собираются созвать заседание Генассамблеи ООН, чтобы Россия объяснила, почему она применила право вето. Такая практика предусмотрена резолюцией Генассамблеи, но используется нечасто.
Поиску компромисса это вряд ли поможет, тем более что представители РФ уже высказали свою позицию. «Мы не будем благословлять схему, в рамках которой террористы из Идлиба безнаказанно не пускают в анклав предусмотренную резолюцией Совбеза помощь через линии соприкосновения, а западные страны финансируют раннее восстановление и гумпроекты, по сути, лишь на территории, неподконтрольной законному правительству страны, а на саму Сирию налагают удушающие бесчеловечные санкции»,— сказал постпред РФ при ООН Василий Небензя еще до голосования по обоим вариантам резолюций. А после окончания заседания он добавил: «Если наш проект не будет поддержан, механизм (ТГМ.— “Ъ”) можно будет закрывать. На техпродление на любой срок мы в нынешних обстоятельствах не пойдем». Еще более недвусмысленно выразился первый заместитель постпреда Дмитрий Полянский: «Похоже, бесславная история ТГМ действительно закончилась сегодня».
Впрочем, это не означает, что вопрос с гуманитарной помощью в Идлиб снят с повестки дня. Действительно, пока между позицией Москвы и западных членов Совбеза точек соприкосновения нет. Но оставить без гуманитарной помощи Идлиб вряд ли возможно.
Поэтому не исключено, что в результате споров на место ТГМ придет другой механизм. Пока же есть временные решения. После февральского землетрясения на территории Турции и Сирии власти в Дамаске дали разрешение сроком на три месяца на открытие двух дополнительных КПП на сирийско-турецкой границе для провоза гуманитарных грузов. В мае работа этих КПП была продлена до августа. При желании перебрасывать оттуда гуманитарный груз в Идлиб тоже можно. Кроме того, гуманитарную помощь можно передавать через контролируемую сирийским правительством территорию. Другое дело, что ХТШ ее не всегда готова пропускать.
Есть и другая проблема. В плане гуманитарного реагирования ООН на 2023 год записано, что для оказания помощи 14,2 млн нуждающимся по всей Сирии требуется $5,4 млрд. Однако, по данным ООН на конец мая, было собрано лишь около 10% от общего объема необходимых средств. Так что проблема явно не только в работе КПП. Спор более глобален. В помощи нуждается население всей Сирии. И гуманитарная ситуация становится там все хуже. Однако западные страны по-прежнему не желают сотрудничать с властями в Дамаске, и это провоцирует дополнительные споры о путях распределения гуманитарной помощи.