На прошлой неделе правительство внесло в Госдуму законопроект, меняющий процедуру найма на госдолжности,— он требует от всех новых служащих заполнять единую анкету, включя сведения о благосостоянии. Кадровая служба получит право проверять данные, привлекая другие ведомства. Цель — исключить при приеме на работу конфликт интересов и снизить уровень коррупции. Сама инициатива, следует из пояснительной записки, подготовлена во исполнение одного из президентских указов еще 2019 года и находится в ряду мер, которые Минтруд за последние несколько лет внедрил для борьбы с коррупцией. Но системный подход к этому в условиях, изменившихся за последний год, может получить неожиданный побочный эффект.
Анастасия Мануйлова
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Анастасия Мануйлова
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Российский рынок труда, всегда отличавшийся сравнительно низкой безработицей, в 2022 году столкнулся с ее историческим минимумом, о возможных причинах которого мы уже не раз писали (см. “Ъ” от 7 июля), что в перспективе может не только обернуться для государства проблемами найма у ключевых работодателей, но и поставить вопрос, как обеспечить человеческими ресурсами самое себя, перед государством.
В РФ на позициях гражданских служащих, исключая бюджетные сектора, где о дефиците кадров говорят давно, трудится около 2,5 млн человек, что делает исполнительные органы всех уровней в совокупности крупнейшим работодателем страны. Но с учетом борьбы за кадры на рынке труда привлекательность госслужбы может значительно снизиться: в зарплатных предложениях в условиях дефицитного бюджета конкурировать с частным сектором (где зарплата, в частности, по итогам этого года может вырасти на 10%) министерства, службы и госагентства вряд ли смогут — госслужащих пока ожидает только ежегодная индексация зарплат в пределах 5%.
В последний год госсектор стремительно теряет и другое преимущество, которое позволяло ему конкурировать с бизнес-менеджментом,— уровень нагрузки: при неясных зарплатных перспективах объем ее у работников, вынужденных обеспечивать функционирование исполнительной власти в экстремальных условиях политико-экономического кризиса, стремительно растет.
В этих условиях расчет на богатый для госсектора выбор из перспективных кандидатов с наименьшими коррупционными рисками может оказаться излишне оптимистичным — дополнительные проверки могут сдвинуть их выбор в пользу частных компаний, которым в условиях структурной перестройки экономики так нужны кадры, особенно с опытом антикризисного управления в быстро меняющейся обстановке, за приобретение которого уже заплатила казна. Кажется, отделам кадров госструктур, в последние годы эффективно переманивавшим сотрудников у бизнеса обещаниями стабильности, есть о чем беспокоиться.