Цвет кожи не может быть критерием при приеме в университет. Такое постановление вынес Верховный суд США. Он признал неконституционным практику позитивной дискриминации. Она требовала от руководства вузов сохранять расовое многообразие в учебных заведениях. Судьи решили, что к людям, находящимся в равных условиях, должны относиться одинаково. Обозреватель “Ъ FM” Михаил Гуревич задумался, к чему может привести изменение в политике расового равноправия.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Лет десять назад я познакомился с одной семейной парой. Жена была из России, муж — из Кении, а жили они в ЮАР, где супруг являлся членом советов директоров нескольких компаний. Оказалось, что после крушения режима апартеида власти страны в рамках борьбы с тяжелым наследием постановили, что отныне в руководстве корпораций должен быть определенный процент чернокожих. А так как своих расово подходящих специалистов не хватало, их начали завозить из других стран.
Подобных примеров, именуемых позитивной дискриминацией, очень много. Существуют квоты на актеров, сотрудников компаний, а в некоторых странах даже на парламентариев. Считается, что с помощью такого подхода в обществе достигается социальная справедливость. И тот, кто был никем, становится, как известно, всем. В СССР меры по предоставлению преимущественных прав применялись чуть ли не с момента создания государства. В союзных республиках активно продвигались национальные кадры, а рабоче-крестьянское происхождение обеспечивало зеленый свет на всесоюзном уровне.
Результаты получились, мягко говоря, неоднозначными. Ведь если одним дают привилегии, то у кого-то их отнимают. До сих пор нет единого мнения о том, какую роль сыграла эта политика в развале Страны советов.
Впрочем, мы не одиноки в подобных сомнениях. На Западе в 60-е годы ХХ века тоже активно занялись внедрением методов позитивного выравнивания. Предоставление преференций угнетенным в прошлом группам граждан с годами приняло практически тотальный характер. Разговоры об эффекте обратной дискриминации и соответствии принимаемых мер духу свободного общества все чаще становятся предметом предвыборных баталий и судебных исков.
И вот на прошлой неделе Верховный суд США вынес историческое решение, признав практику предоставления льгот для расовых меньшинств при поступлении в университеты нарушением конституции. Комментируя принятое решение, глава суда Джон Робертс заявил, что вузы «ошибочно приходили к выводу, что определяющим критерием при определении личности человека являются не преодоленные им трудности, приобретенные навыки или выученные уроки, а цвет его кожи».
Трудно сказать, станет ли американский судебный вердикт началом обратного тренда во всем мире, но не стоит сомневаться в том, что он породит еще больше дискуссий. Очень хотелось бы, чтобы по итогам этих жарких споров мы нашли ответы на ряд вопросов. Почему в момент принятия декларируется временность квот, а потом они сохраняются на протяжении десятилетий? Когда следует считать, что позитивная дискриминация достигла своих целей? Почему раньше все хотели быть частью большинства, а теперь многие стремятся найти документы, подтверждающие их угнетенное происхождение? Должны ли быть компенсации для тех, кто по причине позитивной дискриминации не смог поступить на учебу или не был принят на работу?
Как влияет прием по упрощенной схеме разного рода льготников на уровень образования и науки в стране? Как избежать того, что предоставление подобных привилегий все меньше соотносится с реальными проблемами и все больше превращается в инструмент популизма и политиканства? И последнее — чем помогли российскому футболу ограничения на легионеров? Где те отечественные виртуозы кожаного мяча, которые раньше никак не могли попасть в состав? Впрочем, это, наверное, немного другая история.
Новости в вашем ритме — Telegram-канал "Ъ FM".