обозреватель
Случай Дзюнъитиро Коидзуми иллюстрирует тенденцию, наметившуюся в последнее время в мировой политике. Словно вдохновившись примером "пожизненных президентов", лидеры ведущих демократий по истечении своих мандатов не считают необходимым уступить свое кресло кому-то другому. Если где-нибудь в "третьем мире" президент может править и пять, и шесть, и сколько еще угодно сроков, то почему президент или премьер одной из мировых держав не может остаться у власти срока эдак на три? Ведь отведенные ему изначально четыре-пять лет пролетают быстро, после чего принцип ротации высших государственных чиновников в роли национальных лидеров, которым так гордятся мировые демократии, вроде как вступает в противоречие с той задачей, которую поставил перед собой тот или иной политик, стоящий у руля государства.
Посмотрите, как при всех различиях схожи ситуации в Японии и Германии, для которых наступил сентябрь больших выборов. В Японии премьер Коидзуми, находящийся в кресле главы кабинета с 2001 года, сметает все на своем пути, чтобы сохранить свой пост почти до конца десятилетия. Случай для современной Японии беспрецедентный, если учесть, что до господина Коидзуми в стране сменилась дюжина премьеров и каждого в среднем хватало менее чем на год. А в Германии канцлер Шредер, которому, оказывается, не хватило семи лет, хочет прибавить к ним еще четыре и снова идет в решительный бой за власть, которая ускользает у него из рук. Свои семь лет в премьерском кресле провел в Британии Тони Блэр, который также не торопится уходить. Что же касается Джорджа Буша, то он еще год назад застолбил за собой максимальный по американским меркам восьмилетний президентский срок.
При этом у всех этих "долгоиграющих политиков" есть одно общее. Каждый из них мотивирует необходимость остаться у власти определенной стратегической целью, достижение которой якобы способно радикально изменить облик его страны. Эта преображенная страна, которую обещают избирателю, и есть та самая цена вопроса на выборах. Для Дзюнъитиро Коидзуми и Герхарда Шредера, которые, как за спасительный круг, пытаются ухватиться за слово "реформа", такой целью стало создание соответственно "новой Японии" и "новой Германии". Свой глобальный президентский проект борьбы с мировым терроризмом, на реализацию которого и восьми-то лет не хватит, задумал президент Буш. И какая разница, что плоды эпохальных реформ Дзюнъитиро Коидзуми и Герхарда Шредера по истечении стольких лет имеют отчетливо кислый вкус и у многих вызывают оскомину, а кипучая деятельность Джорджа Буша вряд ли сделала мир более безопасным. Увлеченные своими мегапроектами лидеры не замечают, что на самом деле у них получается, мягко говоря, не совсем то, что они сулили избирателю. А сам очарованный или загипнотизированный избиратель часто тоже не замечает, что его элементарно провели. Между тем именно таким избирателям в итоге приходится платить за то, что их лидеры хотят остаться у власти любой ценой.
И кто после этого бросит камень в огород Хосни Мубарака, Ислама Каримова или Туркменбаши?