архивы наследие
В Москве на Таганке открылось новое здание библиотеки-фонда "Русское зарубежье". Вместо прежнего скромного обиталища площадью 600 кв. м она получила от московского правительства роскошные покои площадью 7 тыс. кв. м. На открытии нового здания побывал СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Библиотека, призванная аккумулировать рукописное и печатное наследие русской эмиграции, возникла десять лет назад при поддержке Фонда Александра Солженицына и парижского издательства YMCA-Press. Сейчас в ее собрании 50 тыс. единиц хранения, включая рукописи и письма писателей, поэтов и мыслителей (Мережковский, Бердяев, Цветаева), воспоминания политических деятелей (Милюков, Родзянко), графика и архивы художников (в том числе Александр Бенуа).
В новом здании (точнее говоря, это комплекс зданий в начале Нижней Радищевской улицы) совокупная площадь архивных, музейных и книжных хранилищ такова, что может вместить в десять раз более крупный объем материалов — полмиллиона единиц хранения. Книгохранилище, медиатека, читальные залы — все оборудовано, как с гордостью сообщает руководство библиотеки-фонда, по последнему слову техники. Более того, в дальнейшем обновленная штаб-квартира "Русского зарубежья" должна стать не только научным учреждением по изучению наследия собственно эмиграции, но и "центром по работе с соотечественниками в дальнем и ближнем зарубежье".
Трудно сказать, как именно эта "работа с соотечественниками" будет реализовываться и не предусматривается ли заранее отвести залы для новой ожидаемой, уже четвертой волны эмиграции. Однако примечателен уровень торжественности, которой было обставлено открытие. Впору событию не столько культурному, сколько именно общественно-политическому, причем не из последних. Прибыл руководитель президентской администрации Дмитрий Медведев (оглашать приветствие от Владимира Путина), прибыл Юрий Лужков вместе с несколькими персонами из столичного руководства, прибыл министр культуры и массовых коммуникаций Александр Соколов (правда, слова ему не дали). Приглашенный представительствовать от Русской православной церкви митрополит Смоленский и Калининградский, правда, не пришел, а прислал с патриаршим приветствием своего заместителя епископа Егорьевского Марка (Головкова). Александр Солженицын приехать не смог, но записал видеообращение; от фонда имени писателя присутствовала и выступала, впрочем, его супруга Наталья Солженицына.
Приехал также еще один учредитель библиотеки-фонда — директор издательства YMCA-Press Никита Струве. А также немало других почтеннейших представителей русской эмиграции, зачастую потомки известнейших эмигрантов первой волны. Эти люди суть момента воспринимали очень остро, поэтому были крайне взволнованны, и волнение их выглядело чрезвычайно заразительным. Иначе невозможно объяснить, откуда такой безудержный энтузиазм не только в их речах, но и (что смотрелось куда страннее) в выступлениях здешних представителей власти. Они норовили говорить не столько о новом здании библиотеки, сколько о русской эмиграции вообще, что было трудновато и приводило к презанятным последствиям.
Они искренне радовались, что богоборческая советская власть раздавлена и уничтожена, что страна живет под трехцветным флагом и двуглавым орлом, что катастрофа 1917 года наконец-то всеми проклята. В их речах вырисовывался какой-то упоительный собирательный образ России как государства, в котором победили идеалы "веховцев", где снова есть Дума (видимо, укомплектованная прямыми идеологическими преемниками кадетов и октябристов), где все с увлечением зачитываются трудами деятелей религиозного ренессанса начала прошлого века. При этом есть и патриарх, и даже в некотором роде монархия. Председатель Кадетского объединения Франции Андрей Шмеман, например, приветствуя светлое настоящее России под управлением нынешнего главы государства и под омофором Алексия II, очень естественно замялся после произнесения слов "президент Владимир Владимирович". Честно говоря, выглядело так, будто назвать после имени-отчества и фамилию действующего президента ему было так же неловко, как сказать "государь император Николай Александрович Романов".
Наиболее красноречивый ответ на такого рода упования неожиданно обеспечил приглашенный для пущей красоты военный оркестр. Этот коллектив, сопровождавший перерезание ленточки попурри из патриотической музыки, после этого торжественно сыграл в честь русского зарубежья гимн коммунистической рабочей солидарности — "Интернационал".