концерт классика
В Большом зале консерватории концертом в рамках турне Валерия Гергиева и Оркестра мира (World Orchestra for Peace) первой среди конкурентов открыла новый сезон Московская филармония. Всеобщее ликование не смогла разделить ВАРЯ Ъ-ТУРОВА.
Валерия Гергиева московская публика обожествляет, аншлаг был предсказуем. Немного подпортили впечатление, правда, высказанные в предконцертные дни чуть ли не всеми организаторами речи о всеобщей борьбе за мир и против террора, который можно и нужно побеждать искусством. При этом и в программке, и на пресс-конференции подчеркивалось, что музыканты оркестра даже играют бесплатно. Корреспонденту Ъ пришлось отловить на улице одного из оркестрантов и задать ему прямой и невежливый вопрос. Собеседник чистосердечно признался, что гонораров и вправду нет. Есть денежные вознаграждения, компенсирующие сложную программу и переезды в турне из Лондона в Пекин через Берлин и Москву.
World Orchestra for Peace был задуман как некий вестник мира десять лет назад дирижером Георгом Шолти. После его смерти худруком оркестра и стал Валерий Гергиев. В привычном понимании слова "оркестр" Оркестра мира не существует. Все 86 его музыкантов постоянно работают в разных оркестрах мира (если точно, то в 60; в общей сложности из 40 стран). Названия оркестров не могут не внушать уважения — чего стоят хотя бы Венский филармонический, Израильский филармонический, Лондонский симфонический, оркестр "Метрополитен-опера". Можно смело предположить, что все оркестранты в самом деле являются высококлассными профессионалами. Но оркестр в идеале — это все же больше, чем 86 пусть даже и хороших музыкантов. Это единый организм, некий музыкальный инструмент, все молоточки, струны или клапаны которого должны работать слаженно и точно. Странно было бы ожидать этой слаженности от людей, которых собрали по тревоге, дали денька три на репетицию и повезли олицетворять всеобщее стремление к светлому будущему.
Здесь многое зависело от Валерия Гергиева. Но процесс, который происходит с маэстро последние пару лет, иначе как странным не назовешь. С каждым годом увеличивается не только количество руководимых им оркестров, но и, что самое забавное, скорость любого исполняемого произведения. На нынешнем концерте это дошло до смешного: темп практически всех сыгранных произведений был бешеным. Это можно было бы простить и принять за эксцентрический прием дирижера, если бы было ради чего прощать. Но и в смысле образности, настроения, характера что Россини (увертюра к опере "Вильгельм Телль"), что Вагнер (увертюра к "Нюрнбергским мейстерзингерам") были на одно лицо. Этот общий характер лучше всего иллюстрировала пьеса Дебюсси "Послеполуденный отдых фавна". Пьянящая красота фантастического мира, сладостность образа, придуманного Дебюсси, в версии Валерия Гергиева пропали без следа. "Послеполуденный" стоило бы, по давней шутке, переименовать в "послеобеденный". Фавн стал каким-то мохнатым, обожравшимся козлом, едва способным пошевелиться, но изо всех сил пытающимся двигаться быстро, еще быстрее. К "Шехерезаде" Римского-Корсакова, сыгранной во втором отделении, к темпу уже как-то можно было привыкнуть, но солистов было по-прежнему жалко. Оркестровые соло "Шехерезады" и так не то чтобы очень легкие, а играть их раза в два быстрее, чем принято, совсем уж сомнительное удовольствие.
Зато была в концерте особая интрига — мировая премьера. Финский композитор Эса Пекка Салонен специально для турне Оркестра мира и своего друга Валерия Гергиева написал сочинение Helix. Прослушав его, можно было убедиться в существовании настоящей преданной музыкальной дружбы. Господин Салонен написал Валерию Гергиеву именно то, что дирижер любит больше всего на свете,— одну беспрерывную, громкую, быструю и пафосную кульминацию. В итоге концерт оставил стойкое ощущение, что в этот вечер в консерватории только Салонен и звучал.