Действующая Концепция технологического развития РФ до 2030 года нацелена на национальный контроль воспроизводства критических и сквозных технологий, переход к инновационно ориентированному росту ВВП, усиление роли технологий в развитии экономики и социальной сферы, технологическое обеспечение устойчивой работы и развитие систем производства. Глава Минэкономики Максим Решетников оценил выход на технологическую независимость в 2 трлн руб. новых инвестиций (сейчас такие вложения составляют около 550 млрд руб.). Цели технологической стратегии РФ схожи с идеями доклада Technology and Innovation Report-2023 Конференции по торговле и развитию ООН в контексте достижения целей устойчивого развития. И это, убежден профессор Высшей школы бизнеса ВШЭ Михаил Аким, представляет особенный интерес.
Диспропорции в НИОКР
Развивающиеся зеленые технологии в силу многомиллиардных затрат, как правило, требуют сотрудничества промышленности с университетами — как отечественными, так и зарубежными, значительных госвливаний в исследования и разработки (НИОКР), включая налоговые субсидии. По данным KPMG, налоговые вычеты корпораций на НИОКР в США составляют до 37,5% (12,5% вычета по корпоративному налогу плюс 25% налогового кредита на НИОКР).
По данным доклада Конференции по торговле и развитию ООН (ЮНКТАД) о технологиях и инновациях в 2023 году, многие страны ЕС тратят на НИОКР около 3% ВВП, глобальные же технологические лидеры, например Израиль и Южная Корея,— около 5%. Среди развивающихся стран лишь немногие (Бразилия, Египет, Таиланд, Турция) выделяют на такие расходы около 1% ВВП, а в Мексике, ЮАР и Вьетнаме они составляют 0,3–1% ВВП. Усредненный же показатель для стран с уровнем дохода ниже среднего — 0,53% ВВП. С 2000 по 2014 год из 94 тыс. публикаций об изменении климата более 85% были из стран ОЭСР, менее 10% — из развивающихся и только 1,1% — из стран с низким уровнем дохода, замечают авторы доклада. Даже в технологических областях, критически важных для развивающихся стран, бОльшая часть НИОКР ведется в странах ОЭСР.
В мире сегодня обсуждается реформа глобальных режимов интеллектуальной собственности (ИС). Одно из ее возможных последствий — свободный доступ развивающихся стран к передовым технологиям, в том числе для экологически устойчивого развития. Но ослабление требований охраны ИС может разрушить инновационную активность стран-лидеров, что требует поиска консенсуса о продолжительности патентной защиты и принудительном лицензировании. Диспропорции финансирования НИОКР в сочетании с ограничениями, вызванными защитой ИС, сужают исследовательские парадигмы до культурных условий и перспектив, типичных для представителей развитых стран. При этом научное сообщество лишается значительного интеллектуального капитала развивающихся стран, отмечают в ЮНКТАД.
Новые требования
Технологии, представленные в 2023 году ЮНКТАД, заметно отличаются по объему бизнеса и готовности к широкой коммерциализации, но уже представляют собой рынок стоимостью $1,5 трлн, а к 2030-му он может вырасти до $9,5 трлн. 17 передовых «фронтирных» технологий (такие как искусственный интеллект (ИИ), интернет вещей, водородная, солнечная и ветроэнергетика, биотопливо, генная инженерия и др.) разделены в докладе на три группы: «Индустрия 4.0», «зеленые» и «другие». В правительственной Концепции технологического развития РФ до 2030 года критическими технологиями названы те, которые создают системно значимый высокотехнологичный продукт в микроэлектронике, станкостроении, биоинженерии, обработке материалов и др., а сквозными — перспективные межотраслевые технологии, которые определят будущее экономики и отраслей: ИИ, новые материалы, квантовые вычисления и коммуникации, накопление энергии, системы связи, космические системы и т. д.
В McKinsey смотрят на тренды технологического развития иначе: там идентифицировали 14 технологических тенденций, которые могут изменить бизнес, экономику и общество. К ним относятся космические и «чистые» технологии, ИИ и технологии иммерсивной реальности. Основное внимание, настаивают консультанты, должно быть сфокусировано на новых возможностях их совместного использования. Так называемые комбинаторные тенденции одновременно открывают возможности во многих секторах потребительского и корпоративного рынка. Аналитики считают, что из-за огромного числа комбинаций именно комплементарный структурированный подход к «смешиванию технологий» — ключ к успеху. Пример — применимость технологий в электромобиле: облачные вычисления, композиты и аккумуляторы, искусственный интеллект и машинное обучение и др., обеспечивающие безопасный обмен данными, автономное вождение, кастомизацию и сокращение времени выхода на рынок, призванных обеспечить будущее доступной, комфортной и безопасной мобильности.
Китай как бенчмарк
Успешный пример инновационной оптимизации — Китай, который тратит на НИОКР 2,44% ВВП (больше среднего по ЕС) и намерен ежегодно увеличивать эти расходы на 7% до 2025 года. Успехи тут уже видны: вложив около $60 млрд в развитие сегмента электромобилей (EV), КНР стала мировым лидером их производства и экспорта, в отраслевых технологиях и инфраструктуре. С 2020 по 2030 год рынок EV может вырасти со $163 млрд до $824 млрд. Очевидно, что Китай с долей рынка более 60% — крупнейший бенефициар своих вложений. Большая господдержка на старте обеспечила условия, которые позволяют переходить к рыночному развитию сектора. В КНР господдержка инноваций в области ИИ также значительно повышает инновационный потенциал местных фирм и привлекательность научно-исследовательской деятельности в Китае даже для зарубежных компаний. Чтобы использовать среду для НИОКР, немецкие автопроизводители переходят от разработки технологий «в Китае — для Китая» к тому, что для определенных технологий моделью может стать «в Китае — для мира».
Цифровая изоляция Китая, знаменитая «великая китайская стена» (firewall), очевидно, ограничивает взаимодействие с миром в области цифровых технологий, но лидерство страны в технологиях электротранспорта уже создает для разработчиков автомобильного программного обеспечения основания для переноса части разработки из Европы.
Опыт Китая свидетельствует о пользе комбинированной господдержки. Создание внутреннего рынка солнечной энергии в стране сочеталось с субсидиями для электросетевых проектов и широкомасштабной обязательной закупкой электроэнергии из возобновляемых источников. Госинвестиции в электросетевую инфраструктуру сочетались с программами борьбы с нищетой за счет установки солнечных панелей для бедных домохозяйств. Для роста выпуска солнечных батарей Банк развития Китая и другие банки давали льготные кредиты производителям, когда большинство их западных конкурентов испытывали трудности с доступом к кредитам из-за финансового кризиса.
Наш ответ
Инвестиции в устойчивое развитие и НИОКР, напомним, решающие для конкурентоспособности РФ. В последнее десятилетие правительство и некоторые крупные компании добились определенного прогресса в достижении отдельных целей устойчивого развития, но страна по-прежнему сталкивается с серьезными проблемами в области НИОКР.
В отчете ЮНКТАД о технологиях и инновациях за 2023 год РФ занимает 31-е место в мире по индексу готовности к внедрению «фронтирных» технологий. По уровню научно-исследовательских возможностей страна занимает 13-е место. Место же готовности промышленности — 54-е.
По данным Института статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ, вузы с 2018 по 2022 год увеличили число созданных передовых производственных технологий в 2,2 раза (до 661 с 299), но научные организации в 2022 году предложили на 5% меньше таких решений. В 2022-м российские заявители подали 18 970 патентных заявок, что на 4% меньше, чем в 2021-м. Патентная активность российских разработчиков устойчиво снижается более десяти лет. Здесь, вероятно, стоит вспомнить более успешный опыт советской прикладной науки, который подкреплялся механизмами премирования по «новой технике», выплатами за авторские свидетельства и за содействие в реализации изобретений авторам и работникам предприятий.
Геополитическая ситуация затрудняет применение технологий и подходов, разработанных в других странах, в частности при переходе промышленности на наилучшие доступные технологии, особенно в энергетике, на транспорте и в отраслях, попавших под санкции. При этом вызовы, связанные с изменениями климата, медленным развертыванием концепции устойчивого развития в обществе и бизнесе, никуда не исчезают. Но попытки реанимировать технологическое развитие при ограниченном финансировании на фоне экономической неопределенности требуют определения и ограниченного числа стратегических направлений.
Цепочки и инновации
Экологизация глобальных цепочек создания стоимости может проходить по двум основным направлениям. Первое — выпуск товаров для энергоперехода, таких как ветряные турбины, солнечные панели, тепловые насосы. Второе — экологизация традиционных отраслей обрабатывающей промышленности (цементная, металлургическая, целлюлозно-бумажная и др.). Это важно для всего человечества, а для стран с низким и средним уровнем дохода особенно значимы легкая промышленность, текстильная, кожевенная, пищевая и др.
ЕС уже требует от компаний определять и устранять негативное влияние на планетарные экосистемы не только своей деятельности, но и производственно-сбытовых цепочек, и они не могут не повлиять на торговых партнеров союза, в том числе участвующих в торговле с ним опосредованно. Правила ЕС (Директива о должной осмотрительности в области корпоративной устойчивости) требуют комплексной проверки цепочек поставок, обнаружения неблагоприятных воздействий на права человека и окружающую среду и будут применяться к операциям компании, дочерним компаниям и производственно-сбытовым цепочкам. Сначала новые правила заработают для компаний со штатом более 500 человек и доходом более €150 млн, затем — на бизнес с численностью занятых от 250 человек и доходом от €40 млн, включая компании, расположенные за пределами ЕС, но получающие там доходы. Так, многие китайские компании, ведущие активную торговлю с ЕС, попадают под действие этих правил.
Одно из наиболее значительных изменений, принятых Европарламентом,— требование к компаниям о реализации планов сокращения влияния на климат, согласованных с целями Парижского соглашения, по всей цепочке поставок. Это может быть особенно важным для отдельных российских компаний — новое законодательство ЕС направлено и на запрет экологической отчетности, основанной исключительно на схемах компенсации выбросов углерода. Это требование призвано стимулировать развитие и использование зеленых энергоэффективных технологий, декарбонизацию действующих производств.