Самым заметным событием столичного антикварного рынка на прошедшей неделе стал выход в легальную продажу пары дворцовых ваз, выполненных Императорским фарфоровым заводом в Санкт-Петербурге в 1834 году. Раритет, оцененный в $40 000, представляет фирма "ГЕЛОС" (Ленинградский проспект, 13).
В негласно принятой европейскими антикварами "табели о рангах" дворцовые вазы, выполненные Императорским заводом в первой половине XIX века, проходят по "генеральским чинам". Стараниями А. Воронихина и Ф. Гаттенберга, Ж.-Ф. Давиньона и блестящего Дени Моро, талантливых живописцев, с 1815 по 1820 год возглавляемых Ж.-Ф.-Ж. Свебахом (прежде первым художником Севра), Санкт-Петербургский завод стал одним из ведущих центров искусства фарфора в Европе. В настоящее время на Западе фарфоровые изделия, маркированные шифрами императоров Александра I и Николая I, в отличие от большинства предметов русского антиквариата, "держат цену" на уровне бума второй половины 1980-х гг. Десертные тарелки парадных дворцовых сервизов тех лет стоят в среднем в два раза дороже современных им западноевропейских, а цена декоративной тарелки так называемой "военной серии" на русских Sоtheby's конца прошлого года поднималась до $3000-3300. Стоимость дворцовых ваз определить куда сложнее. В каталогах девяностых годов они не фигурируют. Парой же (как и было принято их покупать в первой половине прошлого века) в последний раз дворцовые вазы — "бандо" 1836 года с портретами Николая I и Александры Федоровны (В.-92 см) — вышли 29 апреля 1987 года на аукционе Christies в Нью-Йорке, где при ориентировочной оценке в $35 000-55 000 ушли за $99 000. В России последняя известная нам покупка дворцовой вазы случилась в 1984 году. Исторический музей приобрел тогда у частного коллекционера "фюзо" 1828 года (белье Императорского завода, роспись завода князя Н. Б. Юсупова в Архангельском) за 12 тыс. руб.
"Бандо" и "фюзо" по принятой в первой половине XIX века на Императорском фарфоровом заводе терминологии обозначались типы ваз, варьировавших форму древнегреческой амфоры. "Фюзо" — ваза веретенообразной удлиненной формы, "бандо" — пошире, с горловиной-короной. Третий тип ваз, в форме кратера, назывался "медицис", по имени семейства Медичи, в собрании которых находился знаменитый античный кратер.
Пара, представленная фирмой "ГЕЛОС" (фарфор, надглазурная роспись, позолота, матирование, цировка; В. 65 см), датирована 1834 годом и маркирована синим надглазурным шифром Николая I. По литературе известно, что такая марка использовалась Императорским заводом до 1836 года, а позже была заменена более привычным подглазурным шифром. Вазы монтированы с помощью бронзовых стержней и дисков. Ручки же, в отличие от современных им ваз Берлина и Севра, выполнены не из бронзы, а из золоченого "под бронзу" фарфора. Большинство ваз первой половины XIX века созданы по проектам технолога Императорского завода Ф. Гаттенберга, использовавшего для них эскизы из увражей известных орнаменталистов (что типично для искусства фарфора вообще). Проект "медицис" из "ГЕЛОСА" относится к 1816 году. Тому же времени принадлежат модели золоченых ручек. Их автор Дени Иосиф Моро (на Императорском заводе с 1815 по 1830 год) был награжден за свое искусство орденом Святой Анны третьей степени. Живописные же золотые с синим по белому фону акантовые орнаменты выполнены во вновь вошедшем в моду в начале 1830-х годов "старом европейском стиле". Знатоки могут без труда вспомнить, что тот же орнамент украшает обивку гостиной второго этажа дворца Коттедж в Петергофе. Анонимная живопись на вазах, составлявшая предмет особой гордости мастеров Императорского завода, выполнена в несколько графической манере, характерной для Василия Мещерякова. Вместе с Семеном Горловым с 1820 года после отъезда их учителя А.-А. Адамса Мещеряков первенствовал в "фигурной" живописи.
Специалистам и знатокам, способным оценить высочайшую художественную и коллекционную ценность представленных "ГЕЛОСом" ваз (за исключением деликатной склейки на тыльной стороне одной из ваз, сохранность исключительная), оценка в $40 000 не может показаться завышенной. Антиквары же считают ее предельно возможной. Впрочем, реальную стоимость уникальной пары можно будет установить лишь после покупки, равно как и "цену" антикварному рынку Москвы, для которого выход в свет уникальных ваз станет своего рода экзаменом.
НАТАЛИЯ Ъ-СИПОВСКАЯ