Обозреватель “Ъ FM” Петр Воронков рассказывает о том, как писатель, привыкший жить на широкую ногу, несколько раз продал расписной чайник, эмигрировал, а потом вернулся на родину.
Фото: Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсантъ
Фото: Фотоархив журнала «Огонёк» / Коммерсантъ
И вновь сегодня особняк Рябушинского на Спиридоновке. Дело в том, что в основном его здании находится музей Горького, а во флигеле еще один — «красного графа», писателя, автора «Золотого ключика» Алексея Толстого. Личности противоречивой, человека уникальной судьбы. Он принял первую революцию, категорически отверг вторую, ненавидел большевиков, эмигрировал во Францию, в Париж…
Толстой любил жить широко, красиво, вкусно. В Париже на такую жизнь не хватало денег. Как он сам выражался: «Не могу я глазеть на витрины и ничего не покупать». Ситуация была настолько мучительной, что пришлось продать имение в России (никакого имения на самом деле не было, граф смошенничал). То же произошло с красивым расписным чайником перед отъездом обратно в Россию. Сначала был гостевой визит на родину, и большевики приняли Толстого на удивление тепло. Несмотря на ненависть к правящему классу, он решил вернуться — нищета была страшнее…
Ах, да, чайник… Он продавал его несколько раз, разным людям, в результате увез в Москву и чайник, и деньги… Карьера на родине наладилась очень быстро. Мне думается, там, где приходилось кривить душой, он стискивал зубы, закрывал глаза, а иногда и просто хохотал от души. При этом работал действительно много. После вечеринок, которые так обожал, наутро обматывал голову мокрым полотенцем и садился писать. «Хождение по мукам», «Гиперболоид инженера Гарина», «Аэлита», «Петр I». Бунин отправил ему письмо из Парижа: «Алешка, хоть ты и сволочь, мать твою, но талантливый писатель!».
Конечно, «красный граф» побаивался Сталина. Он жил богато, с размахом, и потерять все это было бы катастрофой. Говорят, однажды, из командировки в Польшу, Толстой умудрился привезти настоящий фонтан, частями, понятно. Хотел установить в саду. О фонтане узнал Сталин, разгневался и вызвал писателя в Кремль. Толстой, окаменев от страха, сидел и ждал, когда его вызовут. Ждал долго. Вдруг, откуда то из-за портьеры выглянул товарищ Сталин, строго посмотрел и сказал: «Стыдно, Алексей Николаевич!». И все. Опять исчез…