фестиваль балет
В рамках Чеховского фестиваля в Театре имени Моссовета Ballet Biarritz показал спектакль "Творение" в постановке своего руководителя Тьерри Маландена. Шутливый пересказ Библии в танцевальных картинках не позабавил ТАТЬЯНУ Ъ-КУЗНЕЦОВУ.
VI Международный театральный фестиваль имени Чехова продлится до конца июля. Генеральный спонсор фестиваля — LG Electronics. Фестиваль проходит при поддержке компаний "Аэрофлот — Российские авиалинии", Comstar United Systems и отеля "Марриотт".
Национальный хореографический центр Ballet Biarritz — современная труппа, как и все национальные центры Франции. Но у ее главы и хореографа Тьерри Маландена богатое прошлое танцовщика Парижской оперы. Поэтому в своих постановках он любит апеллировать к истории балета, а труппу муштрует как "классиков". В 2003 году пассеист Маланден уже показывал Москве собственные версии спектаклей дягилевских "сезонов" — признаться, не слишком убедительные. В "Творении", поставленном им на одну из самых сложных и невостребованных балетом бетховенских партитур — "Творения Прометея", хореограф решил пробежаться по всем танцевальным эпохам и стилям от Людовика XIV до Айседоры Дункан. Этот экскурс автор подкрепил библейским сюжетом, сопоставив творца-балетмейстера с Богом,— дескать, оба создают мир из ничего. Выдержать столь рискованное сравнение самоуверенному господину Маландену оказалось не под силу — ни как либреттисту, ни как хореографу.
От Библии уцелели два сюжета. Причем история про Адама и Еву прервалась еще в начале спектакля, потому что с их грехопадением и изгнанием из рая возникли проблемы — господин Маланден решительно не умеет изображать гетеросексуальные отношения. А вот дуэт Каина с Авелем протянулся через весь балет, но яснее от этого не стал: братья все время танцевали совершенно синхронно, пока один из них не врезал другому в зубы. Тот упал и умер, а человечество (в лице кордебалета) легко перешагнуло через труп. Эта печальная история оказалась единственным диссонансом в том псевдоисторическом водевильчике, в который господин Маланден превратил свое "Творение".
Бетховен, написавший балет про силу сверхчеловеческого духа, пожалуй, был бы от этого не в восторге, но кто спрашивает покойного классика? Обоеполые артисты, одетые в одинаковые черные купальники, резво и живенько начали с демонстрации основных позиций и па — вероятно, подразумевалась эпоха Людовика XIV, когда был выпущен первый свод правил классического танца. В своем похвальном стремлении развлекать, а не поучать к стилизации хореограф не прибегал. В перерывах между экзерсисами танцовщики хромали "гусиным шагом" (ходьба, переваливающаяся с полупальцев на пятки и означавшая, видимо, первые шаги балетного искусства); сокращали стопы "утюжками" (еще в 60-е годы в советском балете этот прием считался главным признаком "современности"); то заворачивали, то выворачивали ноги и бодро таскали-швыряли друг друга в дуэтах.
Эпоха рококо оставила след в виде кринолинов, надетых поверх купальников, и невнятных намеков на менуэт. Эра романтизма отметилась длинными шопеновскими юбками и цитатами из балета "Жизель" — тут полагалось надрываться от хохота, ибо виллис изображали корявые мужчины. Следующей жертвой пал Мариус Петипа — надев на танцовщиков пачки, господин Маланден спародировал дуэт из "Спящей красавицы". Модернизм отразился в "Творении" танцем Лой Фуллер, прославившейся в начале ХХ века тем, что привязывала к двухметровым палкам шелковые полотнища и чрезвычайно эффектно ими размахивала. Господин Маланден повторил этот трюк без всяких пластических комментариев. Другая женщина, одетая в хитон, походила на Айседору Дункан только пышными формами: свободолюбивый танец босоногой революционерки хореограф почему-то воспроизвел с помощью классических арабесков. Завершив свое балетное путешествие в глубь веков и заодно убив Авеля, хореограф расставил артистов по кругу (что, как известно, в балете символизирует бесконечность), изящно намекнув, что его "Творение" — очередное звено в нескончаемой цепи шедевров.
Господин Маланден совершенно обоснованно выбрал шутливую форму повествования: чтобы поставить серьезный балет на музыку Бетховена, нужен талант покрупнее. И хорошо, что хореограф это сознает. Однако и анекдоты из Биаррица оказались с бородой — куда остроумнее и оригинальнее на классические темы высказывались Иржи Килиан, Матс Эк и даже пародисты из балета "Трокадеро". Незатейливость мысли, режиссуры и хореографии господина Маландена соответствует внутритеатральным капустникам, которыми изредка разряжаются ведущие балетные труппы, в том числе и Парижская опера. Только танцуют там гораздо лучше.