Обсуждения мер, принимаемых чиновниками для адаптации экономики РФ к «новым условиям», в которых она находится уже больше года, зачастую сводятся к экономическому ресентименту — мол, вспомните 1998 год, какой был бум импортозамещения, можем же повторить. Надо только…— далее в ход идут аргументы в пользу запретов импорта, гарантий спроса, хитрых обходных маневров правил ВТО и т. п. Никто, однако, не обсуждает то, что действительно надо было бы сделать, чтобы повторить 1998 год,— всего-то примерно вчетверо обесценить труд. Бум импортозамещения 1998 года был построен на сохранении РФ экспортных доходов при обвале рубля — де-факто падение затрат производителей в долларовом эквиваленте и позволило экспортерам инвестировать в рост внутреннего выпуска.
Олег Сапожков
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Олег Сапожков
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ
Картина же 2022–2023 годов, которую мы наблюдаем в статистике, демонстрирует совсем другие тренды. Зарплаты растут, курс относительно стабилен, безработица стремительно приближается к нулю, промышленность конкурирует за работников с сельским хозяйством, госсектор с частным — и все это не сопровождается сопоставимым ростом производительности. В итоге полученная работниками в конце 2022 года премия с мотивацией «ты только не увольняйся, где мы замену найдем» выливается в январский бум трат населения (см. “Ъ” от 2 марта).
Бум этот характеризуется ростом цен и потребления в большей степени услуг — перелетов, гостиниц, разнообразного сервиса: нет роста производительности — нет и роста предложения, в результате данные о товарном спросе превращаются в статистический казус: по статистике Росстата, автопром нарастил продажи почти вдвое (в деньгах), а по данным АЕБ, снизил (в штуках проданных машин) — просто они вдвое подорожали.
Рано или поздно вопрос о результатах трат работодателей на рост зарплат получит, видимо, похожий ответ: столько же или меньше труда за большие деньги совсем не то, что в 1998 году. При этом пока продолжение роста зарплат выглядит неизбежным: растущий госсектор должен выполнять поставленные задачи любой ценой, сжимающийся частный — чтобы остановить это сжатие, не говоря уже о том, что в предложенном ему государством выборе «наращивать инвестиции или добровольно отдать государству сверхприбыли последних лет» это — способ превратить последние в «инвестиции в персонал».
Однако на деле равновесие где-то близко: предварительная статистика бюджетных расходов на конец февраля показывает, что они возвращаются к норме, как и спрос. Госрезервы пока не иссякли, но Минфин уже год не устает повторять госзаказчикам: «Покупаете дороже — покупайте меньше, решайте, что вам нужнее». Как скоро этот принцип будет реализован работодателями — мы пока не знаем, но гонка зарплат так же ограничена их прибылями и вечно продолжаться не может.