Евросоюз продлил срок подачи заявок на разблокировку российских активов, об этом сообщил зампред Центробанка Филипп Габуния. Впрочем, все опрошенные “Ъ FM” юристы убеждены, что он неверно интерпретировал европейские документы и подать заявку о разморозке можно было до 7 января 2023-го. Подробности — у Даниила Бабкина.
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
Фото: Эмин Джафаров, Коммерсантъ
В последние полгода российские инвесторы ощутили на себе всю тяжесть европейской бюрократии. В очередной раз она проявилась в десятом пакете ограничений, в трактовке которых разошлись Центробанк и юристы по вопросам санкционного права. Регулятор посчитал, что ЕС разрешил инвесторам просить о разблокировке активов до конца июля, хотя изначально крайний срок был 7 января. Эксперты при этом настаивают: международные депозитарии об этом не сообщали.
Поправки же в десятом пакете касаются только связанных с ВТБ компаний, отметила юрист Елена Рязанова, которая работает с клиентами, чьи активы были заморожены в Евросоюзе: «Это не совсем корректное толкование действующих норм. Судя по всему, речь идет о том, что в рамках десятого пакета санкций были внесены изменения в одну из статей, согласно которым до конца июля аффилированные с ВТБ и бывшие подконтрольные ему лица действительно, могут подать заявки на разблокировку.
Почему исключения были сделаны именно для группы ВТБ, что они хотели этим сказать, остается для нас загадкой.
Но идея ровно в этом. Глобально никакого изменения в сроках не произошло. Мы сейчас ждем ответов на те заявки, которые подавались ранее».
Журналисты Frank Media уточнили у зампреда ЦБ Филиппа Габунии, не ошибся ли он. Тот ответил, что нет, по мнению регулятора, сроки подачи заявки продлены для всех, хотя решение очень витиеватое, а юридическая практика непонятная.
Но если Банк России прав в своей трактовке европейских документов и просить о разморозке активов можно будет до конца июля, многое ли это меняет? Большинство участников рынка уже обратилось к властям Бельгии и Люксембурга, но некоторые не успели выполнить все требования до 7 января, пояснил соруководитель санкционной практики юридической компании Delcredere Андрей Рябинин:
«Основная сложность чаще всего заключалась в поиске европейского гаранта, которого требовал предоставить бельгийский регулятор. Просто времени физически на это некоторым игрокам не хватило. После 7 января такие отчеты подавались, мы сами некоторым клиентам помогаем сейчас с этим вопросом. Но как будет трактовать регулятор подачу запросов после этой даты, это вопрос открытый. Правоприменительной практики на сегодняшний момент в достаточном объеме нет, несмотря на то, что вышли первые решения».
Первые решения появились в середине февраля, и это были отказы. Правда, немного, и юристы не посчитали их прецедентными. Но до сих пор ни одного положительного вердикта о разблокировке европейские власти не вынесли. Вероятно, выводы можно будет сделать в середине марта, отметил партнер адвокатского бюро NSP Сергей Гландин:
«Несмотря на обещания бельгийского казначейства прислать свои решения, нам так ничего и не пришло. Пока, по имеющейся информации, они до 15 марта хотят вынести решение по заявкам физических лиц и потом уже приняться за институционалов.
Что касается оснований для отказа, то там в формулировке значилось, что якобы простой частный инвестор не прекратил отношения с Национальным расчетным депозитарием. Но физическое лицо просто в принципе не может иметь каких-либо правовых отношений с НРД. Поэтому, конечно, это было что-то странное».
Хотя международному депозитарию Euroclear такие странности только на руку. Замороженные активы россиян он инвестировал весь прошлый год и заработал на этом более €800 млн.
Новости в вашем ритме — Telegram-канал "Ъ FM".