обозреватель
О том, что ООН как институт решения мировых проблем исчерпала себя, говорят давно и упорно. В самом деле, если взять любую из наиболее острых глобальных проблем последних, скажем, десяти лет, то становится очевидно, что ООН либо была оттеснена от их решения (Югославия, Афганистан, Ирак), либо издавала много пропагандистского шума, но сами эти проблемы сегодня так же далеки от решения, как были в момент их возникновения (изменение климата, СПИД, наркотрафик, коррупция, терроризм, голод, нищета и т. п.).
А как хорошо все начиналось. Всемирное сообщество наций, в котором первые и решающие роли отводились клубу победителей во второй мировой войне в лице пятерки постоянных членов Совбеза. И худо-бедно пятерке ведущих мировых держав удавалось на протяжении нескольких десятилетий справляться с главной задачей: избежать третьей мировой войны.
Но перемены, обозначившиеся в мире в 1990-е годы и в последующие годы только множившиеся, показали, что старая машина не справляется с новыми вызовами, а проблемы решаются уж во всяком случае не коллективным мнением "мирового сообщества" (где голоса на Генассамблее беззастенчиво продаются и покупаются). По сути, встал вопрос о выработке принципиально нового механизма.
Но, с другой стороны, за полвека с лишним своего существования ООН уже утвердилась как самостоятельный игрок на мировой арене и сдавать свои позиции явно не намерена — бюрократия во все времена использовала любые перемены для усиления своего влияния. А тут еще страны, считавшиеся в недавнем прошлом "актерами второго плана", начали претендовать на ведущие роли. Собственный театр они создавать не собирались, но увеличить число действующих лиц в спектакле, уже идущем на нью-йоркской (хоть и не бродвейской) сцене, рассчитывают всерьез.
Соображения политкорректности, помноженные на бюрократические интересы ООН как самостоятельной структуры, естественно, требуют всемерного удовлетворения растущих запросов стран бывшего третьего мира. Но возникает вопрос: если число членов Совбеза, в том числе постоянных, и в самом деле столь решительно увеличится, то насколько управляемым будет новый орган? Не превратится ли будущая ООН в некое подобие Лиги наций, где все были равны, а не решалась вообще ни одна проблема? Смогут ли, скажем, Нигерия и Бразилия совместными усилиями предотвратить крупный конфликт где-нибудь на Ближнем или Дальнем Востоке? А уж террористам или вирусу иммунодефицита не указ не только предполагаемые новые члены Совбеза, но и ныне действующие великие державы.
Складывается впечатление, что переход от 15 к 25 стал каким-то роковым для международных бюрократических структур. Стоило, например, Евросоюзу расшириться именно в этих параметрах, как тут же обнаружилось, что принципы, заложенные в основание этой организации при ее создании, перестают работать. А теперь Совбез предлагается расширить как раз с 15 до 25 членов.
По-моему, это символично.