Проектом «Шлиман. Троя рядом» ГМИИ отмечает 200-летие со дня рождения немецкого археолога-авантюриста Генриха Шлимана (1822–1890) и 150-летие его сенсационной находки «Золота Трои» — драгоценного «Клада Приама», раскопанного в 1873 году в недрах холма Гиссарлык в Турции. И пусть эти сокровища, найденные по тексту «Илиады», не имеют никакого отношения к гомеровской Трое (они оказались старше ее на тысячу лет), а методы поисков — по нынешним меркам просто преступление, личность Генриха Шлимана и его открытия по-прежнему вдохновляют.
«Золото Трои» стало венцом археологической карьеры Генриха Шлимана
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
«Золото Трои» стало венцом археологической карьеры Генриха Шлимана
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Стоит напомнить, что «Клад Приама», в свое время переданный Шлиманом в дар Берлину, но считавшийся пропавшим в ходе Второй мировой войны, в 1993 году «обнаружился» в России. Его вывезли из Германии в 1945 году в качестве трофея и без малого пятьдесят лет тщательно скрывали. В 1996 году выставка «Сокровища Трои из раскопок Генриха Шлимана» в ГМИИ, на которой впервые за полвека показали 259 предметов — золотые украшения и разного рода утварь, стала мировой сенсацией. Разумеется, германская сторона приложила немало усилий, чтобы вернуть «Золото Трои», но всякий раз в отношении этого трофея получала решительный отказ: дескать, сокровища вывезли законно, после их добровольной передачи в мае 1945 года советской комендатуре. В итоге «Золоту Трои» Пушкинский музей уже давно отвел отдельный зал №3 в постоянной экспозиции, где предметы помещены в пуленепробиваемые витрины — пожалуй, это самая ценная часть собрания древностей.
Этот зал и стал сердцевиной проекта «Шлиман. Троя рядом», притом что в нем мало что изменилось: добавили интерактивную панель, посвященную археологу, и после обследования и реставрации вернули в экспозицию топоры-молоты из полудрагоценных камней. В их подлинности сомневались недруги Шлимана, а их было немало. Исследователи из ГМИИ теперь отвечают скептикам: на втулках двух «сомнительных» топоров, которые Шлиман якобы мог заказать турецким резчикам, с помощью специальных приборов обнаружили следы позолоты, однозначно указывающей на их древнее происхождение.
Сердцевиной проекта зал №3 стал еще и потому, что к нему ведут три новых маршрута по постоянной экспозиции: аудиогиды к ним доступны на сайте проекта https://schlieman.pushkinmuseum.apt. Там много и другой информации о Шлимане, поданной весьма затейливо.
Особенность маршрутов в том, что включенные в них музейные экспонаты могут напрямую и не относиться к теме выставки и ее главному герою, но зато они создают фон для повествования. Маршрут, посвященный биографии Шлимана, понятно, пролегает через Греческий дворик (в него предлагается зайти даже дважды), ведь поисками Трои он, по его признанию, озадачился еще в детстве, когда во «Всемирной истории для детей» наткнулся на гравюру «Разрушение Трои». Однако, повзрослев, Шлиман стал торговцем — самое время заглянуть в зал фламандской живописи, подойти к картине «На рынке» Иохима Бейкелара: хоть она и изображает торгующих крестьян XVI века, зато виден их азарт, торгашеская хватка. Этими качествами точно обладал и Шлиман, кем только себя не попробовавший, пока дела не привели его в Россию, причем в «нужное время»: во время Крымской войны. Разбогатев, даже стал российским подданным, купцом первой гильдии, женился на дочери почетного гражданина Петербурга Екатерине Лыжиной. Но как только понял, что есть дела поинтереснее торговли, развелся, несмотря на троих общих детей, и уехал из России.
К следующей избраннице Шлиман, уже побывавший в Греции и твердо решивший ради поисков Трои бросить коммерцию, предъявил особые требования — знание греческого языка и поэм Гомера. Такая девушка нашлась. 17-летнюю Софию Энгастромену так увлек 47-летний чудак-богач, что позже она участвовала в раскопках и, похоже, сполна разделила страсть мужа — даже своих детей они назвали Андромахой и Агамемноном, как персонажей Троянской войны.
Без фотографии Софии в золотой диадеме, серьгах и бусах из «Клада Приама» до сих пор не обходится ни одна выставка о «Золоте Трои»: Шлиман был уверен, что эти украшения принадлежали самой Елене Прекрасной, из-за похищения которой и началась Троянская война.
Самим раскопкам посвящены маршруты «Илиада» и «Археология». Они тоже выстроены вокруг вольных ассоциаций, связывающих биографию Шлимана, искавшего Трою с томиком гомеровской «Илиады» в руках. Археолога-любителя не подвело чутье: Шлиман копал довольно близко от тех мест, где позже раскопали древности, относящиеся к периоду Троянской войны. Однако страсть, с которой он подошел к делу, и его уверенность в том, что Троя должна находиться в самом основании холма Гиссарлык, привели к тому, что, добравшись до заветных сокровищ, Шлиман уничтожил несколько археологических слоев, включая тот самый, «троянский». «Трою разрушили не ахейцы, а Шлиман»,— с конца прошлого века шутят археологи.
Понятно, истории перемещения этих сокровищ в Москву нынешняя выставка не касается. Зато на ней есть экспонаты, указывающие на то, что с немецким археологом был знаком Иван Цветаев, основатель музея, и, возможно, у него были планы относительно шлимановских находок. В «Кабинете директора» выставлено английское издание книги Шлимана «Илион. Город и страна троянцев» — подробнейший рассказ о том, как он искал и нашел Трою: судя по наклейке, книга была подарена автором. А на стене висит заказанный Цветаевым портрет археолога.