Болевые точки экономической политики на предстоящей неделе будут расположены в российском парламенте и американском Хьюстоне, где начнутся соответственно слушания по целому ряду возвращенных президентом законов, ранее принятых Верховным Советом, (например, законам о концессионных договорах и контроле над производством и реализацией драгметаллов) и переговоры о заключении контрактов на выполнение предприятиями российской космической индустрии заказов, связанных с реализацией плана строительства новой орбитальной станции Freedom. Тем не менее, с точки зрения долговременных перспектив формирования экономической политики в России наибольший интерес, возможно, будут представлять процессы, развитие которых происходит подспудно и которые заявляют о себе лишь внешне хаотичными событиями политических коррупционных скандалов. Тотальная дискредитация правящих кругов страны, независимо от формальной принадлежности к той или иной политической группировке, дает основания ряду обозревателей предположить существование целенаправленной политической воли, заинтересованной в потере властью того самого "ореола легитимности", который является важнейшей морально-психологической основой ее авторитета.
Только при поверхностном взгляде на череду разоблачений и связанных с ними политических скандалов может сложиться впечатление о них как о составных частях политической борьбы противостоящих друг другу законодательной и исполнительной властей и тех социальных групп, интересы которых они выражают. Несомненно, обвинения в коррупции стали фактором политики — как "большой" так и "малой", как в Москве так и в провинции. Тем не менее, использование результатов специальных расследований не дает в полной мере ответа на вопрос о том, каким образом эти результаты получены. В том случае, если бы речь шла о выявлении фактов недобросовестной деловой практики рядовых российских фирм, только приобщающихся к новому для них миру "просвещенного" теневого бизнеса (достаточно примитивный советский опыт предпринимательства в условиях плановой экономики уже перестает работать в новой экономической системе координат) ответ был бы достаточно прост, поскольку речь могла вестись об относительно несложных с технической точки зрения операциях. Однако, когда объектом расследования становятся действия фирм, осуществлявших многоходовые комбинации по переброске средств с использованием как именных счетов подставных лиц, так и счетов иностранных компаний — появление информации даже о самом факте их существования оценивается специалистами в области экономической преступности как "крупная, но совершенно нетипичная профессиональная удача", на подготовку которой могут уйти многие месяцы и даже годы. В этой связи небезынтересно мнение представителей второго и третьего эшелона управления аппарата исполнительной и законодательной власти, преимущественно технократов.
Практически все они выразили в различной форме мысль о ряде сознательных утечек, инициированных теми кругами, которые в свое время имели отношение к проведению подобных операций. Как признался один из сотрудников Контрольного управления, "порой кажется, что за всем стоят одни и те же люди: разработали схему переброски еще партийных средств, затем использовали ее для других целей, а потом засветили". Цель? — "Дискредитация существующих институтов власти и действующих политиков". По мнению парламентского эксперта, специализирующегося на анализе работы спецслужб, характерной особенностью нынешней волны обвинений в нарушении закона является ее "разнонаправленность": "Она бьет по всем, независимо от политических взглядов или ведомственной принадлежности". Тот факт, что независимо друг от друга представители различных (и находящихся в политической конфронтации) государственных органов отметили падение авторитета власти как один из важнейших итогов "кампании разоблачений" свидетельствует о растущем осознании интеллектуальной элитой правящих кругов тотальной опасности для всей существующей политической системы. Никто из них не стал отрицать возможности того, что такие последствия могут быть результатом целенаправленных действий.
В этом случае закономерен вопрос о том, кто может стоять за подобными действиями. Высокопоставленный сотрудник Аппарата правительства считает, что речь может идти о "настоящей третьей силе, одинаково враждебной как парламентским демагогам, так и окружающим президента радикалам". В качестве подтверждения своих подозрений он предложил считать ожидаемый им "последний раунд" борьбы с коррупцией, в ходе которого будет предпринята попытка дискредитировать уже первые лица государства. Именно поэтому волна еще "не накрыла" московскую администрацию, которой, как считает этот влиятельный чиновник, "предстоит сыграть важную роль в борьбе с 'кавказской мафией'и последующим выдвижением обвинений против главы парламента". Против президента предположительно будут разыгрываться "карты Шумейко и Полторанина","удерживающихся благодаря исключительно его прямой поддержке".
Состав новой политической силы, которая могла бы заявить о себе подобным образом, не станет большой неожиданностью. Мало кто сейчас уже верит в возможность коммунистического заговора. Помимо кадровых работников определенных структур госаппарата против политической системы могут играть влиятельные представители бизнеса (в прошлом, не исключено, ответственные работники государственных органов), либо ушедшие в отставку после горбачевской перестройки, либо еще