Вячеслав Фетисов: надо полностью поменять концепцию

Итоги выступления сборной России на завершившемся в Австрии в воскресенье чемпионате мира по хоккею в интервью корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ДОСПЕХОВУ подвел легендарный хоккеист, глава Федерального агентства по физической культуре и спорту ВЯЧЕСЛАВ ФЕТИСОВ.

— Были ли, на ваш взгляд, полуфинал и бронза для этой сборной потолком, или она могла добиться большего? На этот вопрос в Вене никто так и не дал однозначного ответа. Мнения высказывались самые разные.

— Если вспомнить ситуацию, в которой оказалась команда, тренерскую чехарду, длившуюся целый сезон, она, наверное, сделала все что могла. После матча с канадцами я искренне благодарил ребят, тренеров. Не развалиться при счете 4:0 в пользу Канады, на последних минутах чуть не сравнять счет — за это надо было обязательно поблагодарить. А для того чтобы выйти в финал, не хватило чуть-чуть, мелочей, которые, впрочем, в большом деле оказываются совсем не мелочами.

— Вот одна из них. На чемпионате мира часто получалось, что сборная плохо начинала, пропускала первой. Главный тренер Владимир Крикунов, по сути, не смог объяснить причины этого: то ли чрезмерное желание победить, то ли, наоборот, боязнь поражения. А какова ваша версия?

— Все идет от психологии. После полуфинала мы с министром Сергеем Лавровым (главой МИД РФ.— Ъ) долго обсуждали матч. И я вспомнил, что в мое время психологическое преимущество над соперником всегда изначально было у нас. Эта уверенность в себе в результате дается только одним — победами. А какая может быть уверенность у команды, давно не становившейся лучшей? И какая может быть уверенность в себе у тренера, который, как Крикунов, не знает, что с ним будет дальше — то ли останется в сборной, то ли не останется?

— Меня спросили накануне полуфинала, что может определить его исход. Я сразу ответил: игра в неравных составах. Так и вышло. Канадцы забили нам в большинстве две шайбы — мы две пропустили.

— А сколько нужно времени, чтобы наладить игру в большинстве и меньшинстве? Наши тренеры говорят, что за то время, что у них было перед чемпионатом, меньше двух недель, ее не поставишь.

— Давайте возьмем канадскую сборную. Она тоже собрана "с листа", но играет в большинстве и меньшинстве намного эффективнее. Когда я работал тренером в New Jersey Devils, то отвечал как раз за игру в неравных составах, поэтому знаю, за счет чего все это достигается. За счет некоей общей системы, существующей в клубах NHL и переносящейся на сборную. Эта система предусматривает наличие определенных игроков, знающих, что им делать на данной позиции в данной конкретной ситуации, знающих, чего хочет от них тренер. Вот если такая система есть, то две недели — вполне достаточный срок. При одном дополнительном условии: все эти дни должна вестись кропотливая работа — видеоразборы, беседы один на один, тренировки на льду. И заниматься ею должен специалист.

— Получается, у нас игре в неравных составах, становящейся в последнее время одним из ключевых факторов успеха, уделяют мало внимания?

— Насчет этой сборной говорить не стану, я не был в команде. Но результат, с другой стороны, налицо. Вы же видели, как мы в меньшинстве играли? Мне Максима Соколова (вратарь сборной России.— Ъ), честно говоря, просто жалко было, когда он пытался высмотреть шайбу, а перед ним всегда был чужой игрок. Причем стоит вполоборота, видит, как голкипер перемещается... Но у нас же в каждом клубе должен быть хоккеист, который знает, как действовать в этом случае. Так надо найти его, объяснить роль в сборной. Это тренерский хлеб. То же самое с игрой в обороне. Если защитник все время держит клюшку на уровне плеча, если он все время лицом, а не вполоборота к шайбе и не видит, что творится у него за спиной, если форварды не помогают защитникам — все это следствие упущений в тренерской работе.

— То есть вы не считаете, что наши беды с игрой в обороне и в меньшинстве — от того, что в России не хватает квалифицированных защитников?

— На чемпионате мира белорусы стали лучшими по игре в меньшинстве. Они что, по мастерству выше наших?! Они просто правильно были расставлены. Мне так, по крайней мере, кажется. Более того, могу вам сказать, что у тех же канадцев защитники — отнюдь не супермены какие-то, я же некоторых тренировал. Но у них есть набор навыков, а у тренера — понимание того, как их использовать.

— На эту тему рассуждать бессмысленно. С тренеров можно спрашивать только в том случае, если с ними подписаны контракты, если в контрактах описаны их задачи и ответственность за результат. Крикунова и тех, с кем он работал, по сути, на общественных началах, нужно, повторю, лишь поблагодарить... Вообще, у нас все словно специально делается для того, чтобы потом быстро обнаружилось оправдание. Я имею в виду эксперименты с составом, когда на каждый этап Евротура приезжает совершенно другая команда, и с тренерами, хотя давно пора было сформировать костяк команды и тренерский штаб на Олимпиаду в Турине. Дать ему карт-бланш и создать условия, чтобы не было поводов для оправданий непрофессионального, что ли, характера.

— На ваш взгляд, тренерский штаб в таком составе: Владимир Крикунов, Борис Михайлов, Владимир Юрзинов — заслужил право на продолжение работы со сборной?

— Очень часто бывает, что трое великих тренеров, собранные вместе, ничего не могут добиться. Вспомните нашу футбольную сборную в 1982 году. Но тут, не исключено, иная ситуация: между людьми прекрасные отношения, они симпатизируют друг другу. Еще важно, что они откликнулись на этот вызов. Так что, может, надо дать им возможность закончить цикл... Но в любом случае после Турина, я уверен, надо полностью поменять концепцию. У нас в хоккее нет притока свежих тренерских кадров. Посмотрите, кто стоит у бортика в сборных-соперницах: Владимир Ружичка, Марк Хэбшайд, Бенгт-Оке Густафссон. Недавно еще игравшие хоккеисты, люди, напрямую, можно сказать, связанные с профессиональным хоккеем, знающие все его нюансы, находящиеся в курсе всех последних тенденций. И у нас есть ребята, которые долго варились в профессиональном хоккее, знают его кухню и хотят работать: Сергей Немчинов, Вячеслав Быков.

Немчинов за свои деньги приезжал сюда, в Вену, на семинар, который проводил великий Скотти Боумен, другие знаменитые тренеры. Рассказывал, что был интереснейший семинар, что на нем узнал вещи, о которых, несмотря на весь свой опыт, и не догадывался.

— Кто, кстати, из наших тренеров принимал в нем участие, не интересовались?

— Были казахи, украинцы, белорусы. От России был секретарь федерации, который собрал брошюры... Наверное, не нужно нам ничего узнавать о том, как строится хоккейная система. О том, почему канадцы, у которых каждый год меняются игроки и тренеры, все равно побеждают. В Канаде, между прочим, регулярно проводятся тренерские семинары, идет обмен опытом. У нас — ничего подобного.

— То есть напрашивается такой вывод: с хоккеистами у нас все в порядке, индивидуально, так скажем, мы соперников превосходим, а уступаем им именно в организации?

— Это же очевидно. Потенциал у российского хоккея по-прежнему огромный, что чемпионат мира лишний раз подтвердил. Один из наиболее приятных для меня моментов в австрийском первенстве — это появление молодых ребят, у которых есть и талант, и характер. Александр Овечкин, Евгений Малкин — именно они ведь смогли завести команду в матче с Канадой, когда ей было особенно тяжело. У нас хорошая молодежная сборная. В общем, разговоры о том, что мы готовим лучших юниоров, а потом теряем их,— ерунда... Проблема в том, что мы не создаем систему, не уделяем должного внимания тренерским кадрам. Я слышал, что в суперлиге в следующем сезоне будут работать канадские тренеры, Дэйв Кинг в Магнитогорске например. Что ж, увидим, есть ли разница. Кинг — он ведь как раз "системщик". Еще интересно будет посмотреть, не испугаются ли в конце концов наши клубные руководители канадских "системщиков". А вдруг те станут четыре раза в день тренировать команду?

— В Вене вы сказали, что, несмотря на успешное в целом выступление сборной, по-прежнему придерживаетесь мнения, что проблем в нашем хоккее остается очень много и Федерация хоккея России во главе с Александром Стеблиным не справляется со своими функциями...

— А разве она справляется? Давайте вернемся к матчу с канадцами. Вот вы говорите, что финский судья в первом периоде судил предвзято по отношению к нашей сборной. А то, каким будет судейство, зависит в том числе, к слову, и от руководителей федерации. Можно же построить отношения с международной федерацией таким образом, чтобы таких, чреватых риском назначений арбитров не было. Если же ты допускаешь, чтобы сборную судили необъективно, то, значит, либо не имеешь авторитета, либо играешь в какие-то свои игры. Причем и то и другое мы уже проходили. Во время Олимпиады в Афинах удивлялись: почему нас плохо судят в гимнастике? И забыли, что главный тренер сборной Леонид Аркаев работает еще и с греками, которым тоже были нужны хорошие результаты (и в некоторых видах они ведь оказались выше наших).

Но судейство — это эпизод. А что у нас творится в чемпионате России! Как можно было допустить, чтобы ежегодно из клуба в клуб переходили 60% игроков?! Президент федерации обязан видеть, что это путь к полному развалу. Хоккеисты бегают из команды в команду, тренеры каждый год начинают работать с новым составом. Болельщики недовольны: только привыкли к одним звездам, а их уже нет в команде. При этом клубам же выгодно ограничить переходы: зарплаты будут расти медленнее, составы и игра будут стабильнее... Или наш play-off — четыре игры за пять дней. С переездами. Кто такое мог придумать?! Не президенты же клубов, заботящиеся о своих игроках? Я понимаю еще, если бы у нас было как в NHL, где каждая лишняя игра — это лишний заработок хозяев команды. У нас лишние траты, убытки. Почему нельзя было сделать игры play-off через день? Это как раз ритм чемпионата мира. Так в него проще было бы вкатиться. Вот из-за таких мелочей мы постоянно и проигрываем. А кто должен нести ответственность за то, что они не просчитываются? Наверное, президент ФХР.

— Но Александр Стеблин, напомню, перед чемпионатом мира был переизбран на новый срок. Реальны ли перемены в руководстве федерации и в каком случае они могут произойти?

— Только в том случае, если этого захочет президент федерации. Проще говоря, если он подаст в отставку. Вот Вячеслав Колосков (экс-президент Российского футбольного союза.— Ъ) решил, что должен дать дорогу другим. Я думаю, что Александр Яковлевич Стеблин сейчас борется со своим внутренним "я" — дать им дорогу или нет.

— Вы не боитесь, что через несколько лет кто-то скажет: Фетисов посадил вместо Колоскова в Российский футбольный союз Виталия Мутко, вместо Стеблина в хоккейную федерацию — еще кого-то, а мы по-прежнему ничего не выигрываем? И все претензии переведут на вас.

— Мы должны говорить не о личностях, а о совсем других вещах. Поймите, чтобы что-то изменить, надо с чего-то начинать. Это нормальный процесс. Крупнейшие компании мира проводят ротацию руководителей, чтобы привнести в свою стратегию новое, чтобы не было зацикленности, поскольку изнутри менять систему сложно. Личных претензий, об этом я уже много раз говорил, у меня ни к кому нет. Я просто хочу помочь. Но одно дело, когда ко мне обращаются за помощью, а другое — когда в той ситуации, где она действительно требуется, встают в позу.