Новая московская арт-площадка — выставочный зал "Фабрика" — внесла свою лепту в торжества, посвященные 60-летию Победы. Выставка "Искусство на войне", по мнению ИРИНЫ Ъ-КУЛИК, развенчивает официозный пафос его же средствами — документальными архивными свидетельствами.
Проект осуществлен при участии Государственного музейно-выставочного центра РОСИЗО, Московского дома фотографии, Российского государственного архива фотодокументов, фонда культуры "Екатерина" и фабрики технических бумаг "Октябрь" при поддержке FosterGroup.
Автора проекта "Искусство на войне", художника и дизайнера Сергея Мироненко, трудно заподозрить в конъюнктуре: ветеран андерграунда, на рубеже 70-80-х бывший участником нонконформистской группы "Мухомор", обладает стойкой идиосинкразией к официозу любого толка. Сама идея выставки возникла во многом из желания сделать нечто в противовес рутине дежурных "датских" торжеств.
Выставка исполнена в не слишком привычном у нас жанре документальной видеоинсталляции. Еще один соавтор проекта, искусствовед Фаина Балаховская, отбирала киноматериалы в Красногорском киноархиве, а Сергей Мироненко придумал весьма эффектную форму их репрезентации. Пустынный цех "Фабрики" погружен в полутьму. Все стены заняты чередой видеопроекций. Посередине протянулся ряд подиумов, сделанных из крышек ящиков для патронов, водруженных на кирпичи. Лампы в грубых самопальных абажурах-"самокрутках" высвечивают архивные фотографии военных лет. Подписи размещены на стоящих тут же консервных банках из армейского пайка. Нарочито суровый дизайн выставки неожиданно напоминает декорации Давида Боровского к знаменитому таганковскому спектаклю "А зори здесь тихие", в начале 1970-х бывшему таким же радикальным эстетическим противостоянием застойному военно-патриотическому канону, что и выставка "Фабрики" — нынешней юбилейной помпе.
Впрочем, авторы выставки вовсе не стремились поражать зрителя жесткой правдой войны. Напротив, отобранные ими архивные материалы — бравурно-оптимистичны. Солдат передает в дар Сталину вырезанный им в свободное от боев время деревянный барельеф с портретом вождя. Взмывают в воздух боевые самолеты, подаренные фронту коллективами столичных театров, и впервые трогается с места танк "Владимир Маяковский" — футуристу наверняка понравилось бы посмертное перевоплощение в грозную боевую машину. Молниеносно рисуют свои карикатуры Кукрыниксы. Артисты приезжают в воинские части с концертами — примадонны Вахтанговского театра в по-голливудски роскошных шубах кокетничают с бравыми лейтенантами. Полный набор советских звезд — Леонид Утесов, Клавдия Шульженко, совсем юный Аркадий Райкин участвуют в грандиозном "Концерте фронту" 1942 года. Особенно впечатляет гигантский хор, поющий на фоне расписанного облаками занавеса и упирающихся в пустоту колонн, которые внезапно опускаются и превращаются в грозные дула орудий.
Столь же сюрреалистически-жизнеутверждающими выглядят и фотографии. Художник в гимнастерке и пилотке сосредоточенно с натуры переносит на мольберт пейзаж после битвы, Лидия Русланова выступает на руинах взятого Берлина, на концерте в Бреслау рояль встречается с танком. И только титр в одной из кинохроник, сообщающий, что фотокорреспондент "Правды" Сергей Струнников, на экране показывающий свои снимки, погиб в 1944 году под Полтавой, возвращает зрителя к трагическим реалиям войны. Выставка архивного агитпропа — вовсе не соц-артная эстетизация советского "большого стиля". Хроники военных лет возвращают к ощущению ужаса войны, который пытались победить такими заведомо наивными средствами. Похоже, сегодня воскресить этот монументально-бравурный пафос без чувства неловкости возможно, лишь упаковав его вот в такую "дизайнерскую" инсталляцию.