навстречу выборам
Вчера Совет федерации (СФ) одобрил закон "О выборах депутатов Госдумы", предусматривающий переход от смешанной системы выборов к голосованию исключительно по партспискам. Правда, сделала это верхняя палата лишь со второй попытки. Свою позицию неожиданно взбунтовавшиеся сенаторы объяснили по-разному: одни волновались за права и свободы граждан РФ, другие — за Владимира Путина, чей законопроект переписало под себя думское большинство в лице "Единой России".
Как уже сообщал Ъ, на пленарном заседании 27 апреля СФ не стал рассматривать закон и лишь принял его к рассмотрению. Как объяснил спикер СФ Сергей Миронов, члены палаты попросили перенести рассмотрение закона, чтобы подробнее ознакомиться с объемным документом. Ознакомление едва не стало для закона роковым: ряд членов СФ вчера его резко раскритиковали. Большинство претензий было связано с решением Госдумы исключить из текста пункт о лишении партий мандатов, от которых после выборов отказались кандидаты из первой тройки партсписка. Напомним, такая практика широко применялась на выборах в Госдуму 2003 года: лидеры списка "Единой России" глава МЧС Сергей Шойгу и мэр Москвы Юрий Лужков, а также возглавившие региональные списки губернаторы после выборов в массовом порядке отказались от мандатов. В ходе обсуждения законопроекта в Госдуме против исключения этого пункта выступал председатель Центризбиркома Александр Вешняков.
В Совете федерации у главы ЦИКа обнаружилось немало сторонников. Первым выступил представитель архангельского губернатора Александр Тищенко, который, обвинив господ Шойгу и Лужкова в обмане избирателей, посетовал, что "в итоге никому не известные лица стали депутатами". В ответ глава комитета СФ по конституционному законодательству Юрий Шарандин сообщил, что отсутствие запрета на подобные действия "не является препятствием для избирательного процесса".
— Я надеюсь, что у данных лиц хватит сообразительности не заявлять об этом заранее,— добавил он.
— Есть ли в законодательстве других стран такой прецедент, позволяющий партиям выигрывать выборы на харизме известных политиков? — обратился уже напрямую к главе ЦИКа представитель североосетинского парламента Валерий Кадохов.
Господину Вешнякову такие факты были неизвестны, и ему оставалось уповать лишь на то, что на выборах-2007 "применять эту норму не позволит общественность". Но господина Кадохова и этот ответ, похоже, не устроил. Он отметил, что новый порядок избрания глав субъектов, по сути, превратит губернаторов в полпредов президента на местах.
— И они же окажутся во главе списков! Получается маразм! — возмутился сенатор, предположив, что президент, возможно, даже не подозревает о том, что сделало с его законопроектом думское большинство.
— Хватит позориться перед народом! — подключился к дискуссии представитель белгородской обладминистрации Николай Рыжков и тут же перешел к следующему спорному пункту закона, позволяющему беспартийным участвовать в выборах только в составе партсписков.— Даже в тоталитарном обществе, которое мы так любим сейчас критиковать, такого не было. У нас был лозунг "блок коммунистов и беспартийных".
За беспартийных вступилась и сенатор из Тувы Людмила Нарусова, подкрепившая свою позицию цитатами из Конституции:
— Статья 2: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью". По этому закону высшей ценностью являются не человек, а политические партии. Статья 30 пункт 2: "Никто не может быть принужден к вступлению в какие-либо объединения". А этот закон понуждает граждан к этому. И мы все знаем, за сколько, как и почему это можно сделать.
Все ораторы единодушно предложили отклонить документ, чтобы на согласительной комиссии, по выражению ханты-мансийского сенатора Петра Волостригова, сделать все "не быстро, а качественно". В итоге закон поддержали только 86 членов СФ (при необходимом минимуме в 90 голосов), против проголосовал 31 сенатор, воздержался — 21. Но спикер Миронов сразу предупредил зал, что закон может быть поставлен на повторное голосование. И хотя сам он после этих слов исчез из здания СФ, через полтора часа Евгений Елисеев (правительство Челябинской области) предложил вернуться к голосованию под тем предлогом, что не все смогли принять в нем участие. У оппонентов закона предложение вызвало крайнее возмущение.
— Я тоже сторонник президента,— начал с главного нижегородский сенатор Дмитрий Бедняков.— Но Думой была принята принципиально иная концепция президентского законопроекта. Так уже было, когда мы голосовали за законы о гражданстве, о банкротстве, о СМИ и их отклонял президент. Давайте не делать медвежью услугу президенту.
Людмила Нарусова обратила внимание на то, что закон продавливается "с особым цинизмом", и обрушилась на главу ЦИКа, который терпеливо ждал повторного голосования:
— Все это время вы, видимо, ждали привходящих обстоятельств? Меня настораживает вот такая настойчивая и навязчивая позиция!
Мурманец Вячеслав Попов заклеймил коллег за конформизм:— Мне несколько человек подходили и говорили, что полностью меня поддерживают, но сами голосовали по партийному признаку,— сенатор почти перешел на крик.— Думаете одно, говорите другое, делаете третье! Я испытываю счастье от своей внутренней свободы!! Мне стыдно за эту постановку вопроса!!!
В дело пришлось вмешаться представителю президента в СФ Александру Котенкову, который, волнуясь и жалуясь на случившиеся у него в этот день "проблемы с дикцией", разъяснил, что президента полностью устроила принятая Думой редакция и у сенаторского бунта нет никаких перспектив. В заключение он посулил сенаторам законодательно оформленное усиление роли СФ, поскольку только они после принятия закона сохранят реальную связь с территориями. Его слова почему-то вызвали смех в зале.
— Вам смешно, а мне не смешно,— сердился господин Котенков на непонятливых членов СФ.— Ваша роль становится ключевой. Этот исторический шанс нельзя не использовать.
Что в конечном итоге возымело действие на сенаторов — слова полпреда или оказывавшееся на них давление, неизвестно. Но при повторном голосовании число сторонников закона увеличилось на десять человек, чего оказалось достаточно для его принятия. Против во второй раз проголосовали только 15 человек, воздержались 11. При этом в повторном голосовании, которое затевалось как бы для опоздавших, приняли участие на 16 человек меньше, чем в первом.