Московское управление МБР продолжает расследование пожара отходов целлюлозы на складе акционерного общества "Радиострой" в поселке Авсюнино Орехово-Зуевского района Московской области. Вчера руководство НПО "Пластик", на которое МБР возложило ответственность за ввоз в Россию ядовитых отходов, предоставила Ъ данные, свидетельствующие о том, что во-первых, "Пластик" не причастен к ввозу отходов, а во-вторых, отходы вовсе не ядовиты и, вопреки рапортам МБР, их сжигание не нанесло экологии вовсе никакого вреда. Московское управление МБР пока воздержалось от комментариев предоставленной "Пластиком" информации.
По данным МБР, в феврале 1993 года из Орехово-Зуево в экологические службы Подмосковья, а оттуда в МБР поступило заявление о том, что жители этого региона уже несколько дней испытывают сильную головную боль, удушье и приступы рвоты. Срочно организованная проверка показала, что в воздухе содержатся очень опасные для жизни и здоровья человека пары тяжелых металлов, концентрация которых в несколько десятков раз превышает предельно допустимую (ПДК). По сведениям МБР, вредные вещества появились в воздухе из-за горения отходов целлюлозы, якобы закупленной фирмой "Пластик" у немецкой фирмы Linden Maschienen.
Начальник юридического отдела "Пластика" Евгений Миронов сообщил корреспонденту Ъ, что распространенные МБР сведения не соответствуют действительности. По сведениям г-на Миронова, "Пластик" вовсе не закупал отходы, а летом 1992 года заключил договор, по которым лишь предоставил свои складские помещения в центре Москвы (Бережковская набережная, 20) московским фирмам "Сирин" и "Пул", которые занимались закупкой, переработкой и реализацией текстильного вторичного сырья из Германии. Эти фирмы действительно закупали отходы у Linden Maschienen.
По словам г-на Миронова, в 1992 году "Сирин" и "Пул" уже привозили на склад "Пластика" партию бракованных чехлов от "Мерседесов" и "проблем с ними не было". Но в ноябре-декабре 1992 года на склад "Пластика" из Германии неожиданно поступило 12 вагонов отходов целлюлозы от производства одноразовых детских подгузников фирмы Procter & Gamble. Это сырье не предусматривалось контрактом, что кстати, подтвердила немецкая сторона. Однако грузополучатель по ст. 62 устава железных дорог был обязан принять товар, что он и сделал. Но, по словам г-на Миронова, "Пластик" сразу же расторг договор с фирмой "Сирин" и потребовал немедленно забрать товар со склада. "Сирин" нашел "потребителей" отходов в Орехово-Зуеве — некое управление промышленно-технологической комплектации акционерного общества "Радиострой" и в Челябинске — учебно-производственное предприятие ВОГ. Им было отправлено по шесть вагонов.
28 января 1993 года на складах "Радиостроя" в Авсюнино вся целлюлоза сгорела. Причем, по заключению пожарников, был совершен поджог. Следствие не разглашает, удалось ли ему найти поджигателей, но сообщило, что в некоторых сопроводительных документах к отходам значилось, что это — "гуманитарная помощь, которая может быть использована в качестве топлива".
Но, по сведениям начальника Московского управления пресс-службы МБР Александра Михайлова, при сжигании этих отходов выделился диоксин.
Однако, по мнению г-на Миронова, от "обрезков от подгузников" никакого диоксина выделиться не может, и МБР "раздуло сенсацию из ничего". Впрочем, г-н Миронов не исключает, что в вагонах, которые сотрудники "Пластика" даже не вскрывали, кроме целлюлозы, могло "контрабандой провозиться что-нибудь действительно вредное", но если это так — то это проблемы таможни и МБР.
Сотрудники московского управления МБР пока никак не подтвердили и не опровергли сведения "Пластика", а ограничились сообщением, что сейчас мэрия Москвы выделила средства на проведение экологической экспертизы, которая и выяснит, был ли действительно нанесен ущерб экологии.
Ъ вернется к этой теме 8 сентября, когда московское управление МБР обещало предоставить редакции некоторые материалы дела.
ЛЕОНИД Ъ-БЕРРЕС