Газета FIGARO опубликовала большое интервью с выдающимся композитором и музыкальным теоретиком современности Карлхайнцем Штокгаузеном, в котором он рассказывает о своих ближайших планах и делится взглядами на современный музыкальный мир.
Поскольку не так давно в Лейпциге Штокгаузен дирижировал оперой "Вторник из света" — четвертой из цикла опер, посвященных дням недели — разговор, естественно, зашел о следующем концерте цикла. Он будет посвящен пятнице (последовательность дней не случайна, о ее оккультных принципах можно прочесть в Ъ за 3 июня, где рассказывается об исполнении "Вторника"). Премьера намечена на 1995 год.
Фигура композитора, сидящего за фортепьяно с карандашом и ластиком в руке, по мнению Штокгаузена, — картина доисторическая. Действительно, современная музыка может создаваться только в студии звукозаписи, оснащенной всевозможными средствами преобразования звука. Хотя концепция "Пятницы", по словам Штокгаузена, уже готова, предстоит еще много месяцев работы в студии Кельнского радио. Такой метод работы весьма типичен для Штокгаузена, одного из главных адептов электронной музыки. В самом исполнении оперы будет задействовано всего три "живых" исполнителя, но зато их будет сопровождать одновременное звучание 48 динамиков. Для каждого из которых подготовлена особая запись. В одном из динамиков будет звучать преображенный электроникой голос самого Штокгаузена. Сейчас перед композитором стоит проблема воплощения своих фантазий в зрительной форме — проблема декораций. Использование для этой цели кино композитор отверг, ибо "не хочет низводить свои образы до двух измерений".
Трудно все же отделаться от мысли, что вся эта возня с электроникой немного сродни детским забавам. Однако композитор относится к этим "играм" более чем серьезно: "живое" исполнение, по его мнению, вскоре вообще отомрет, уступив место заранее подготовленным магнитофонным записям на множестве дорожек. Себя самого Штокгаузен считает одним из последних композиторов "века оркестра", практически исчерпавшего свои возможности.
Большая часть интервью была посвящена взаимоотношениям Штокгаузена с прочими музыкантами. Эти отношения традиционно плохи. Издателей и директоров театров и концертных залов композитор обвиняет в меркантильности, а дирижерам и оркестрам не доверяет. В результате почти всеми исполнениями своих вещей ему приходится дирижировать самому. (Правда, есть этому и менее антагонистическое объяснение: по ходу репетиций композитор часто меняет отдельные детали произведений.) В этом Штокгаузен видит одну из неразрешимых проблем современной музыки — композитора в качестве руководителя оркестра в принципе никто не может заменить. Дело еще и в сложности подготовки к исполнению произведений: наложение электронного и естественного звучания требует огромного количества репетиций, что нарушает план концертного сезона и грозит исполнителям финансовым крахом.
Лучше всегда дирижировать самому. Например, Караян, по словам Штокгаузена, был просто бандит. Не лучше и Джулини. Клемперер, Бруно Вальтер, Ансерме не так плохи, поскольку хотя бы не лезли не в свое дело. Бернстайн взялся как-то дирижировать Штокгаузеном — "но только если это будет музыка, которую можно сыграть на фортепьяно". Естественно, из этой затеи ничего не вышло. Среди немногих решившихся оказался Клаудио Аббадо, который с трех репетиций исполнил "Gruppen". Композитор сравнительно сдержан в оценке этого исполнения: "плохо". Не угодил ему и знаменитый ансамбль InterContamporain: "Это просто сборище чиновников. Не захотели учить мою музыку наизусть, отказались играть в костюмах и танцевать".
К другим направлениям современной музыки Штокгаузен относится с большим скепсисом. Минималистов, в частности, он вообще не признает: любое повторение свидетельствует о слабости воображения. "У них есть всего один, но зато беспроигрышный рецепт, — говорит Штокгаузен, — делать все что угодно, но с полной убежденностью". Впрочем, он следует этому рецепту и сам.