фестиваль кино
Сегодня открывается 58-й Каннский кинофестиваль. Судя по объявленной программе, это будет самый представительный мировой смотр авторского кино, даже несмотря на то, что в официальной программе вне конкурса покажут очередную серию "Звездных войн". Комментирует АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Прошлый год в Канне прошел под знаком политизации: на набережной Круазетт бастовали и протестовали, а в фильмах клеймили президента Буша. Нынешний год будет годом авторской идентичности, а также того, что называют cultural diversity. В программу включены фильмы стран, давно стертых с кинематографической карты или вообще никогда на ней не отмеченных. По словам президента фестиваля Жиля Жакоба, помимо пяти всем известных будет представлен "шестой континент", имеющий не географическое, а артистическое выражение. Другая идея, высказанная президентом, состоит в том, что национальная принадлежность фильма не имеет больше решающего значения, а более важны региональные признаки. Возможно, скоро в каннском каталоге будут просто писать: фильм "европейский" или "латиноамериканский". Правда, не факт, что это понравится самим создателям фильмов, не столь быстро осваивающим принцип глобализации.
Жюри фестиваля в этом году возглавит Эмир Кустурица, не слишком удачно выступивший год назад в каннском конкурсе. Среди звезд, которые ожидаются на Круазетт,— Скарлетт Йоханссон, Вэл Килмер, Эван Макгрегор, Билл Мюррей, Мики Рурк, Вуди Аллен, Шарон Стоун, Брюс Уиллис, Жюльетт Бинош. Глобалистский размах фестивальных амбиций и звездный масштаб мероприятий резко контрастируют с элитарностью конкурсной программы. В ней представлена почти в полном составе так называемая каннская номенклатура, то есть новые фильмы режиссеров, давно ставших любимцами Канна и лично Жиля Жакоба.
Его преемник Тьерри Фремо, перетянувший на себя часть полномочий "всемогущего Жиля", в сущности, недалеко ушел от него в своих предпочтениях. Он, как и господин Жакоб в прошлом, сконцентрирован на группе апробированных имен, среди которых Вим Вендерс, Дэвид Кроненберг, Люк и Жан-Пьер Дарденны, Михаэль Ханеке, Атом Эгоян, Джим Джармуш, Амос Гитай, Хоу Сяо-Сьен, Гас Ван Сент и, конечно, Ларс фон Триер. Все они многократно участвовали в каннском конкурсе, а многие и выигрывали его. Единственный дебютант в конкурсе, что звучит почти комично,— известнейший и далеко не юный актер Томми Ли Джонс. Пробиться в конкурс не удалось даже таким раскрученным, но не относящимся к "номенклатуре" фигурам, как кореец Ким Ки Дук и француз Франсуа Озон: оба вынуждены довольствоваться участием в программе "Особый взгляд", за что Тьерри Фремо похвалил их, назвав "незаносчивыми людьми". Вне конкурса покажут и новый фильм победителя Берлинале Фатиха Акина.
Конечно, каннская номенклатура разбавлена несколькими новыми именами и представителями экзотических стран с азиатским и латиноамериканским акцентом: среди них, например, мексиканец Карлос Рейгадас. Но это общего впечатления не меняет. Тем более что на сей раз Канн, сам введший моду на документальные и анимационные вкрапления в большом конкурсе (пиком которой стала прошлогодняя победа Майкла Мура), на этот раз решил отказаться от них. Нравится кому это или нет, но самые интересные фильмы и кандидаты на основные призы все равно содержатся в "номенклатурной" обойме: это "История насилия" Дэвида Кроненберга, "Мандалей" Ларса фон Триера и "Где лежит истина" Атома Эгояна.
В этом раскладе не хватает только двух привычных для Канна имен — Мануэля де Оливейры и Александра Сокурова. В результате отсутствия почти столетнего португальца возраст участников фестиваля резко снизился: самому старому из них, японцу, всего-то семьдесят с небольшим. А неучастие Александра Сокурова привело к тому, что на каннской кинокарте (где хоть скромно, но все же представлены Украина, Казахстан и Грузия) совсем исчезла Россия. Правда, ее пытались восстановить, напоминая о том, что режиссер короткометражки "Вдвоем", участвующей в программе Cinefondation,— русский Николай Хомерики. В этом проекте действительно участвовали российские продюсеры, хотя это дипломная работа парижской киношколы La Femis. В одном из пресс-релизов около названия фильма значится "Россия", в официальном документе все же стоит "Франция". Может, нас уже незаметно приняли в Европу и о национальной идентичности пора навсегда забыть?