Рыцари иглы и косяка
|
Рыцари иглы и косяка |
 |
| Фото: AP |
| Американский плакат периода 1930-х обещал наркоманам разврат и разнузданные оргии. Многие заинтересовались |
Чистый Гарри
Соединенные Штаты познакомились с наркотиками давно: еще в XIX веке многочисленные китайские рабочие-иммигранты, осевшие в Калифорнии, отдыхали от трудовых будней в опиумных курильнях, не вызывая никаких нареканий со стороны властей. Первый антинаркотический закон на территории США был посвящен как раз запрету этих курилен и был принят в 1875 году в Сан-Франциско, когда местные жители решили выжить китайцев из города, дабы те не отбивали у них работу.
До 1914 года, когда конгресс принял особый акт о наркотиках, потребление и продажа психотропных веществ в Америке были абсолютно легальными. Но и после принятия акта наркотики не оказались под запретом, поскольку закон ставил целью только лицензирование их продажи. Более того, когда в 1915 году таможня задержала наркоторговцев с 20 килограммами опиума на руках, Верховный суд США постановил пойманных отпустить, сочтя действия властей незаконным вмешательством в частную жизнь. Во времена сухого закона власть уделяла куда большее внимание чикагским бутлегерам с автоматами Томпсона, чем скромным распространителям "лекарственных препаратов", и многие наркотики можно было вполне легально купить в аптеке или у лечащего врача. Тем временем простые американцы нуждались в релаксации не меньше, чем китайские кули, и люди начали искать замену подзапретной выпивке. Для многих такой заменой стала марихуана, завезенная в США иммигрантами из Латинской Америки, и власти поначалу смотрели на новое увлечение сквозь пальцы.
 |
| Первый борец с наркотиками Гарри Энслингер считал марихуану таким же ужасным злом, как джаз |
Нелюбовь магната к каннабису имела вполне прагматические основания. Желтыми издания Херста были прозваны неспроста: их печатали на целлюлозной бумаге, которая имела обыкновение быстро желтеть, но была значительно дешевле, чем бумага у конкурирующих издателей. Сам Херст владел огромными лесными угодьями, поставлявшими сырье для его бумаги, а технология, сделавшая его лидером газетного бизнеса, была предоставлена химическим гигантом DuPont, работавшим над созданием искусственных волокон. Компания вынашивала грандиозные планы внедрения в промышленность синтетических материалов, о чем сам президент DuPont Ламонт Дюпон с гордостью говорил: "Химия поможет сберечь природные ресурсы, изобретая синтетические продукты, которые смогут дополнить или полностью заменить натуральное сырье".
Дешевле искусственного волокна могло быть только природное волокно, которое получали из конопли. Массовому производству конопляной бумаги до поры мешала сложность обработки этого растения, но к 30-м годам стали появляться машины, позволявшие сделать процесс дешевым и доступным. Аналитики предсказывали, что "10 тыс. акров, засеянных коноплей, дадут столько же бумаги, сколько 40 тыс. акров леса", а это никак не устраивало ни Херста, ни DuPont.
Противоядие против роста конопляной промышленности нашлось довольно быстро: в 1930 году при министерстве финансов США возникло Федеральное бюро по наркотикам (FBN), которое возглавил Гарри Энслингер, работавший до этого в структурах этого же министерства, отвечавших за проведение в жизнь сухого закона. Большая часть сотрудников нового ведомства также перешла из агентств, гонявшихся за бутлегерами,— так была решена проблема трудоустройства множества опытных оперативников без какого-либо сокращения аппарата или урезания финансирования.
У Энслингера было одно очевидное преимущество перед всеми другими кандидатами — он был женат на племяннице министра финансов Эндрю Меллона. Сам же Эндрю Меллон был лицом более чем заинтересованным в скорейшем начале борьбы с наркотическим дурманом: принадлежавший ему Mellon Bank финансировал компанию DuPont.
 |
| Фото: AFP |
| Совместная борьба с наркотиками не спасла Ричарда Никсона от отставки, а Элвиса Пресли — от передозировки |
Энслингер доказывал конгрессменам и общественности, что марихуана плоха уже тем, что "позволяет цветным думать, будто они не хуже белых", а также утверждал, что "в большинстве своем курильщиками марихуаны являются негры, испаноговорящие, джазовые музыканты и артисты. Их сатанинскую музыку движет марихуана, а если марихуану курят белые женщины, они начинают стремиться к сексуальным связям с неграми, артистами и прочими. Этот наркотик ведет к безумию, преступлениям и смерти, этот наркотик склоняет к насилию более всех других за всю историю человечества".
Наконец, когда в 1937 году конгресс занялся рассмотрением вопроса о марихуане, шеф FBN представил законодателям целый список преступлений, совершенных под влиянием этого наркотика. Самой страшной историей Энслингера был рассказ о молодом человеке из Флориды по имени Виктор Ликата, который, после того как "более шести месяцев курил марихуану", в один прекрасный день, вооружившись топором, убил своих родителей, двоих братьев и сестру. При этом Энслингер проигнорировал тот факт, что, по мнению врачей, Ликата был буйнопомешанным, как и некоторые из убитых им родственников. Многие кровавые истории были позаимствованы Энслингером со страниц "целлюлозных" газет Херста, однако на конгрессменов они произвели должное впечатление, и на свет появился акт о налоге на марихуану. Налог на выращивание конопли оказался так высок, что выращивать ее стало совершенно невыгодно, и у искусственных волокон DuPont не осталось конкурентов.
При Гарри Энслингере FBN превратилась в организацию, которая была готова бросить вызов политику любого уровня. Когда в 1944 году комиссия ученых, изучавших по просьбе мэра Нью-Йорка Фиорелло ла Гуардия вред, причиняемый каннабисом, заявила, что употребление марихуаны не ведет к насилию, шеф FBN заявил, что отныне любой ученый, взявшийся за независимое исследование свойств наркотиков, будет посажен в тюрьму. Свое обещание Энслингер попытался выполнить позднее, когда в 1962 году начал запугивать профессора Альфреда Линдсмита, выступавшего за более мягкий подход к наркоманам. Однако времена были уже другие, и президент Кеннеди лично потребовал оставить ученого в покое. Энслингер не подчинился и был уволен за нарушение субординации. Поговаривали, что Кеннеди намеревался и вовсе легализовать марихуану, поскольку и сам покуривал ее, чтобы унять боли в спине, но этим планам не суждено было сбыться, и дел у FBN не стало меньше.
 |
| Фото: AP |
| Каждый президент США вносил свой вклад в борьбу с наркотиками Джимми Картер их чуть не легализовал... |
FBN пережило и отставку Энслингера, и смерть Кеннеди, но без своего харизматического шефа переживало не лучшие времена, пока в 1968 году не было передано в минюст и преобразовано в бюро по наркотикам и опасным препаратам (BNDD). Из названия конторы исчезло заветное слово "федеральное", о прежнем влиянии остались лишь воспоминания, а страна тем временем тихо сдалась на милость психоделической революции, героина и LSD.
Ситуация изменилась с приходом к власти Ричарда Никсона, который объявил наркотики "врагом Америки номер один". Новый президент начал с того, что в 1971 году создал при своей администрации особое управление по предотвращению нарушений законов о наркотиках, во главе которого поставил университетского профессора Джерома Джаффе. Предполагалось, что новый орган будет координировать работу всех ведомств, борющихся с наркотиками, а сам профессор Джаффе получил неофициальный титул "наркоцаря" (drug czar). Подданных у "царя" оказалось немало, поскольку с наркотиками боролись к тому времени все, кому не лень, включая таможенную службу, береговую охрану, управление по борьбе с нарушениями закона о наркотиках и управление антинаркотической разведки при минюсте, научное управление по исследованиям наркотиков при президенте, а также ЦРУ, ФБР и ряд других служб.
 |
| Фото: AP |
| ... а Джордж Буш старший рассказал американцам, где их купить |
 |
| Фото: AP |
| Слово "конопля" исчезло из американских учебников. Теперь школьники не знают, как правильно называется то, что они курят |
Тем временем война с наркотиками порождала все больше политических проблем. Деятельность "наркоцаря" Джаффе не добавила Никсону популярности, поскольку профессор решил поучаствовать во вьетнамской войне, которая не вызывала у американцев энтузиазма. Узнав от независимой сенатской комиссии, что во Вьетнаме чуть не каждый десятый солдат сидит на героине, "наркоцарь" решил не возвращать наркоманов из джунглей до тех пор, пока они не излечатся, и сотни "дембелей" лишились возможности вернуться домой. Лечили же в ту пору наркоманов одинаково: героинщиков пересаживали на метадон, меняя один вид зависимости на другой. Хуже всего было то, что многие пациенты относились к нацменьшинствам — принудлечение смахивало на сегрегацию, а это уже было небезопасно. В итоге Никсон предпочел отделаться от профессора Джаффе и слить все антинаркотические службы в одно суперведомство. Кадры BNDD составили костяк новой организации, а таможенной службе пришлось отдать ей 500 своих сотрудников.
 |
| Фото: AP |
| Запрет на "дурь" не все американцы считают разумным делом |
Несмотря на новую вывеску, традиции Энслингера не были забыты: в течение 70-х годов слово "конопля" полностью исчезло из школьных учебников и почти исчезло из официального лексикона. Когда один из главных энтузиастов легализации конопли Джек Херер попытался отыскать образцы этого растения в Смитсоновском музее естественной истории, в котором хранится около 142 млн экспонатов, выяснилось, что вся "травка" изъята со стендов. На вопрос Херера о том, зачем это было сделано, куратор музея ответил: "Детям больше ничего о конопле знать не надо. Это их смущает".
Создание нового ведомства позволило решить ряд организационных вопросов и избавиться от проблем с имиджем, накопившимся за долгие годы. При этом DEA стоила не дешевле своих предшественников: к 1975 году ее бюджет вырос с $74,9 млн до $140,9 млн. А наркотики на улицах все не переводились.
"Белый дом? А где это?"
После Никсона о войне с наркотиками надолго забыли, поскольку президент, погоревший на Уотергейте, стал человеком, мягко говоря, непопулярным. Программы, связанные с его именем, постигла та же участь. В стране набирало силу движение за легализацию марихуаны — NORML, а в кулуарах администрации Картера говорили о возможности легализации даже кокаина. Над DEA снова появились "наркоцари", которые имели собственные взгляды на борьбу с наркотиками, отличные от взглядов руководства службы.
Впрочем, высокопоставленные кураторы борьбы с наркотиками и сами были не промах. Первым погорел "наркоцарь" Питер Бурн, служивший советником Картера по вопросам борьбы с наркотиками и выступавший за легализацию марихуаны и кокаина. В прессе всплыла история о том, что Бурн, имевший диплом врача, подписывал своему другу фальшивые рецепты для получения метаквалона — сильнодействующего наркотического вещества. Затем стало известно о том, что Бурн, будучи приглашенным на благотворительной вечер NORML, публично нюхал кокаин. Картер избавился от Бурна, но игры вокруг высокопоставленных сторонников "легалайза" не закончились. Глава картеровского избирательного штаба Гамильтон Джордан был застукан с понюшкой кокаина в богемной дискотеке Studio 54, после чего пресса до конца президентского срока Картера не переставала муссировать слухи о том, что Белый дом превратился в большой наркопритон.
 |
| Фото: AP |
| Чем длиннее становятся руки наркомафии, тем демонстративнее DEA их выкручивает |
Теперь единственным соперником DEA могло быть только ЦРУ, с которым службе приходилось сотрудничать в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии и других регионах. Однако руководители спецслужб к тому времени научились неплохо ладить друг с другом.
В отличие от Энслингера, который был готов сказать "нет" самому президенту, новое руководство предпочитало вести себя более корректно, что позволило службе стать частью не только государственного аппарата, но и государственной пропаганды. Так, 5 сентября 1989 года Джордж Буш-старший во время своего первого прямого телеобращения к нации потряс пакетиком с белым порошком и заявил: "Этот кокаин был захвачен несколько дней назад в парке напротив Белого дома. Это вполне мог быть героин". Президент, стремившийся продемонстрировать американцам наглость наркоторговцев, подобравшихся к самому сердцу страны, ничуть не лукавил: кокаин действительно был куплен сотрудниками DEA у наркоторговца напротив Белого дома. Правда, подставным покупателям пришлось долго увещевать обреченного драгдилера совершить сделку в столь странном месте. По версии газеты Washington Post, рассказавшей эту историю, торговец даже спросил у замаскированных агентов: "Белый дом? А где это?"
 |
| Фото: AP |
| Агенты DEA довели борьбу с наркотиками до автоматизма |
Сегодня DEA является одним из крупнейших учреждений не только в США, но и в мире. На счету его агентов тонны перехваченных наркотиков и сотни арестованных мафиози, но чем рискованнее становится торговля "кайфом", тем больший доход она приносит.
КИРИЛЛ НОВИКОВ