обозреватель
"Всякая революция только тогда чего-то стоит, когда она умеет защищаться",— говаривал классик. А народная мудрость гласит, что лучшая защита — нападение.
"Цветные" революции на просторах бывшего СССР показали, что защищаться (а тем более — нападать) они умеют, а отбив все поползновения извне, на какое-то более или менее продолжительное время способны установить режим всенародного единения. И вроде бы события в Киргизии поначалу развивались по тому же сценарию, что и в Грузии и на Украине: тот же ненавистный народу коррумпированный режим, те же фальсификации на выборах, те же харизматические лидеры (в общем-то вышедшие из шинели старой власти, но так ли уж это важно?). Казалось бы, еще один напор, и царство свободы, равенства и братства восторжествует, а Киргизия подаст пример соседям и покажет всему миру, что демократия возможна и в бывшей советской Средней Азии.
И вдруг что-то застопорилось. Возникли очевидные трения между главными лидерами Курманбеком Бакиевым и Феликсом Куловым. Уже на ранних стадиях революции многие ее активисты заговорили о том, что лидеры предали идеалы, за которые боролся народ. А теперь начались массовые акции против тех институтов, которые составляют саму основу власти и легитимизируют новых правителей страны. В чем же дело?
Думается, суть дела в том, что сценарий событий в Киргизии на самом деле сильно отличается от того, по которому развивались революции в Грузии и на Украине. Ход событий в Бишкеке стал неожиданным даже для лидеров антиакаевской революции. Ведь чего требовали митингующие: пересмотра итогов парламентских выборов, проведения новых честных выборов под наблюдением международных институтов и отстранения от власти наиболее одиозных фигур из числа ближайшего окружения президента Акаева. Об отставке самого господина Акаева речь изначально не шла. Но, во-первых, митинговая стихия пошла дальше требований, выдвигавшихся лидерами оппозиции, а во-вторых, сам президент неожиданно предпринял маневр, который спутал все карты: сначала сбежал за границу, а потом ушел в отставку.
Образовалась ниша, которую поспешили занять некоторые лидеры бывшей оппозиции. А заняв командные высоты, они уже не помышляли о сломе старой властной машины: зачем, если можно стать президентом, министром и т. п. при сохранении того самого парламента, выборы которого были всенародно признаны фальсифицированными. Получилось как в старинной легенде, когда воин, победивший дракона, сам становится драконом, тем самым обеспечивая его бессмертие.
И после этого становится понятным, почему митингующие сначала вполголоса, а затем все громче заговорили о предательстве, почему возник раскол в некогда едином руководстве оппозиции и почему сейчас демонстранты штурмуют институты власти — ведь фактически ни одно из требований революции так и не было выполнено. И стократ был прав классик, утверждавший, что революция должна защищаться. Но выходит, что не только от врагов, но и от своих лидеров.