Одно из крупнейших садоводческих предприятий Воронежской области — ЗАО «Острогожсксадпитомник» Николая и Евгения Гапоненко, начавшее в 2018 году проект по удвоению мощностей, не отказалось от своих планов ни в период распространения коронавируса, ни после введения санкций с началом специальной военной операции на Украине. В компании продолжают наращивать мощности по хранению, развивать новые направления и поддерживать сотрудничество с вузами в нынешний непростой период: руководство «Острогожсксадпитомника» видит в этом не только экономическую целесообразность, но и необходимость помочь в обеспечении продовольственной безопасности страны.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
«В селе кругозор должен быть широким»
Вопрос: В предыдущие годы «Острогожсксад-питомник» испытывал сложности с привлечением сезонных рабочих, в том числе иностранных, из-за пандемии коронавируса. Удалось ли решить эту проблему в 2022 году?
Николай Гапоненко, председатель совета директоров ЗАО «Острогожсксадпитомник»: Отрасль садоводства — пожалуй, наиболее трудоемкая в сельском хозяйстве: от массового ручного труда в ней уйти невозможно. При этом требования к труду достаточно высокие: к примеру, два нажима пальцами на яблоке автоматически переводят его в более низкую категорию. Сегодняшняя всеобщая нехватка рабочей силы в России, конечно, сказалась и на нас. Многие просто неспособны заниматься физическим трудом: нет такой привычки с детства — «работают» в основном ложкой и на компьютере. Некоторые приехавшие к нам уже через пару дней увольняются. Почему? Не могут работать на свежем воздухе: вроде и хорошо, а голова кружится, давление падает, не до работы.
Мы как никто другой прилагаем усилия для привлечения работников, в том числе иностранных. В компании постоянно трудится 300 человек, а в сезон — еще 600–700. В сезоне 2022 года у нас трудилось 200 человек из России, остальные привлеченные — иностранцы.
В 2022 году Минсельхоз открыл программу по привлечению работников из Узбекистана. Заявилось 20 компаний. Министерство взаимодействовало с узбекской миграционной службой. Было заключено соглашение, проведены совещания. Мы в режиме видеоконференции побеседовали с каждым потенциальным работником, отсеяли 50–60 человек, которые по физическим данным вряд ли нам подходили. Только мы из всех компаний-претендентов довели эту работу до конца!
Изначально мы хотели привезти 200 человек, фактически получилось 120-130. Минсельхоз нам гарантировал, что они приедут и будут работать. Мы рисковали деньгами: на каждого человека выделили около 80 тыс. руб. (билет плюс оформление). И когда в Москве они вышли из самолета, некоторые сказали: спасибо, но мы ехали в Москву таксовать, яблоки нам не нужны — и ушли. В договоре у нас указано, что такие проблемы должны совместно решать наша и узбекская сторона. С нашей стороны пришлось начать длительные суды (только месяц приходится ждать: вдруг вернется?), а узбекская заявляет: мы защищаем своих граждан, пусть ваши органы защищают ваши интересы. В итоге информация о том, что человек так поступил и к нему нет никаких вопросов, подталкивал к подобному его соотечественников: ведь для многих деньги на билет — уже проблема, а мы финансируем.
Евгений Гапоненко, генеральный директор ЗАО «Острогожсксадпитомник»: У нас сбежали 67 человек, которых мы привезли и которым оформили патент. Они «растворились» в просторах России, и чем они тут будут заниматься и зачем изначально ехали — непонятно. Мы стали обсуждать эту ситуацию с представителями Узбекистана (они приезжали в воронежскую Торгово-промышленную палату): прорабатываем вопрос того, чтобы приезжим выдавать не патент, а разрешение на работу в конкретной компании. Но этот вопрос нужно решать на уровне правительства РФ. А при нынешних условиях нашу мягкость принимают за слабость.
Мы предлагаем очень достойные условия. Но не можем «на всякий случай» предложить работу большему числу людей, чем нам нужно: каждому необходимо выделить жилье, питание. В итоге кто-то не приезжает, получается нехватка рабочих рук и потеря урожая.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Вопрос: Студентов привлекаете к работам?
Николай Гапоненко: Я еще десять лет назад, будучи депутатом и председателем комитета по аграрной политике областной думы, стоял у истоков возрождения студенческих отрядов в Воронежской области. Еще в позапрошлом году (а также до этого) у нас работали студенты из шести-семи вузов Воронежской области и из других регионов. Но в этом году мы обошлись без студентов. С ними есть свои сложности: не все едут заработать, некоторые просто хотят отдохнуть. А когда не желают трудиться, начинают жаловаться в институт: мол, заставляют работать после пяти, в плохую погоду и так далее. Это следствие тепличного воспитания. А ведь сейчас это не просто труд, но и возможность заработать, и обеспечение продовольственной безопасности!
Этот и другие вопросы лучше решать коллективно. Но у нас, к сожалению, каждая отрасль АПК сама по себе. Нужно объединяться, делать общее дело, решать общие проблемы. И не надеяться, что рынок сам все рассудит. Даже в западных странах так не работает: в той же Дании есть сеть кооперативов по отраслям, которые взаимодействуют с государством и фактически выполняют его заказ: плановая система просто «спустилась» от чиновников на уровень аграриев. А у нас кооперативов практически нет. В результате мы получаем феномен: некоторые предприятия банкротятся не из-за неэффективной работы, а вследствие перепроизводства.
Вопрос: Много ли молодых специалистов приходит к вам работать?
Николай Гапоненко: Мы работаем с Воронежским государственным агроуниверситетом уже 20 лет. Студенты приезжают к нам на практику — примерно по 15 человек, мы платим им по 15 тыс. руб. за практику и 60 тыс. руб. на должности. Они у нас учатся, когда уезжают — благодарят, говорят, что вернутся. Но никто не возвращается.
В городе всегда присутствует ощущение праздника, а в деревне нужно трудиться, и не каждый молодой человек на это согласен. Не каждый готов работать в дождь, ездить в грязь, договариваться с людьми.
Раньше, в советское время, настроения были теми же самыми, но было обязательство отработать по специальности три года — а за три года специалист начинает понимать нюансы работы, появляется азарт, о другом человек уже и не думает. Сейчас этого нет.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
И вот мы предлагаем молодым специалистам: зарплата — 63 тыс. руб., премия — 30 тыс. руб., строим коттеджи для специалистов. На что нам вчерашний студент говорит: я лучше как-нибудь в городе проживу на 30-40 тыс. руб. Тем не менее, пытаемся сотрудничать и с Воронежским, и с Орловским агроуниверситетами, в Воронежском в этом году даже готовим специальную садоводческую аудиторию. Но студенту-аграрию нельзя быть далеким от жизни, невозможно просто перекладывать бумажки или сидеть за компьютером. В селе кругозор должен быть широким.
«Урожайность вдвое выше, чем у лучших хозяйств»
Вопрос: Какой урожай вы получили в этом году и какая его часть была потеряна?
Евгений Гапоненко: Фактически получено около 22,5 тыс. т семечковых, 500 т вишни, 300 т земляники. Изначально мы рассчитывали собрать более 30 тыс. т яблок — то есть недополучено около 8 тыс. т. Конечно, яблоки ссыпались, но собираем вплоть до морозов, хотя большинство работников уже разъехались. То есть потеряли около 8 тыс. т.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Николай Гапоненко: Тем не менее, мы продолжаем закладывать современные сорта, строить холодильники. А 13 мая 2023 года мы отметим столетие нашего хозяйства. Для нас это не просто дата — за сто лет у нас несколько раз изменилась схема закладки садов. С 1923 по 1932 год она была «10 на 10 метров на одно дерево»: сто деревьев на гектар. В 1956 году стала «8 на 8» — 156 деревьев на гектар. С 1974-го — «8 на 4», 312 деревьев на гектар. А с 2019 года мы заложили уже более 500 гектаров по новой схеме — «3,5 на 0,8»:
3571 дерево на гектар! И, думаю, площадь под суперинтенсивными садами мы доведем до 1 тыс. га. Конечно, такая схема накладывает дополнительные требования, в том числе к саженцам.
В последние годы в своем питомнике мы выращиваем 300-400 тыс. саженцев. Ранее мы завезли из-за рубежа сорта яблонь, груш, черешни, вишни, опробовали их на своем предприятии, научились выращивать саженцы с характеристиками лучше, чем у зарубежных.
Вопрос: Велика ли в этом году доля некондиционных яблок?
Евгений Гапоненко: Около 30%. Остались еще неубранные, но их мы уже вряд ли уберем — начались морозы.
Вопрос: Сейчас импортные саженцы по-прежнему завозите?
Николай Гапоненко: В течение последних четырех лет мы привозили около 300 тыс. саженцев в год и столько же выращивали сами. А теперь полностью перешли на свои. Мы в состоянии обеспечить саженцами и себя, и тех, кто будет подавать нам заявки. Но сразу нужно учесть, что вырастить саженец — это четыре года. Поэтому у садоводства и длительный срок окупаемости.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Вопрос: Санкции усложнили приобретение оборудования?
Евгений Гапоненко: По холодильному и некоторому другому оборудованию мы сильно зависим от импорта. Холодильники — немецкие, адсорберы — итальянские, сортировочных линий в России тоже не делают. А без сортировочной линии на рынок выйти невозможно. У нас уже есть две линии, нужна еще одна и тут возникли сложности: как и кому заплатить, как поставить. Линию собирают под заказчика целый год, это штучный товар (с холодильным оборудованием чуть проще). Некоторые виды садоводческой техники тоже полностью импортные: обрезчики, опрыскиватели (мы используем самые современные двухконтурные опрыскиватели, которые уменьшают до 40% внесение пестицидов на гектар), косилки, мульчеры и так далее.
Вопрос: Каких результатов планируете достичь в ближайшие годы?
Евгений Гапоненко: В перспективе мы планируем выйти на производство 60 тыс. т яблок в год. В этом году Воронежская область получила 63 тыс. т. Выход товарного яблока должен составлять 90%, при этом у старых садов этот показатель равен 50%. Поэтому мы планируем в ближайший год раскорчевать 500 га. Одновременно с этим молодые сады вступят в плодоношение, поэтому в валовом сборе мы не потеряем, а по качеству подрастем. Планируем достроить хранилище на 10 тыс. т, чтобы выйти на 40 тыс. т единовременного хранения.
Конечно, увеличение объема производства потребует квалифицированной рабочей силы. Мы продолжим привлекать людей. В отдельных бригадах на уборке за день у нас зарабатывают до 6 тыс. руб. в день (хотя многие говорят, что им достаточно 2 тыс. руб. в день и они лучше отдохнут).
Пробуем работать со студентами Острогожского аграрного техникума: предлагаем за работу 300 руб. в час. Пока что главная проблема — нежелание людей работать и неспособность к физическому труду.
В этом году, впрочем, уборке также мешали сложные погодные условия. Из-за дождей, напомню, в Воронежской области были сложности и с осенними полевыми работами. У нас же погодные условия сказываются на производительности труда.
Вопрос: Как принимались решения о строительстве крупных мощностей по хранению?
Николай Гапоненко: Когда я принимал хозяйство, у нас был холодильник на 770 т. Потом мы увеличили до 5 тыс. т — он был на аммиачной среде, которую признали вредной, поэтому мы уже провели его реконструкцию.
Мы задумались: нужен «тысячник», надо брать кредит. Но передумали: решили сразу взять кредит на 3 тыс. т. Сделали. Потом посмотрели — мало, сделаем на 5 тыс. т, потом — на 6 тыс. т.
И наконец решили: построим еще один, сразу на 20 тыс. т, самый крупный в России. На 10 тыс. т запустили, а дальше начались проблемы с оборудованием. Но работа продолжается.
Вопрос: Ранее вы говорили, что планируете заниматься выращиванием груши, черешни, голубики. Насколько эти планы актуальны в нынешней ситуации?
Николай Гапоненко: Под грушу планируем отвести около 100 га. Мы уже заокулировали 200 тыс. единиц груши. По черешне также планируем около 100 га. По вишне у нас уже сейчас крупнейшая плантация в Центральном федеральном округе, по землянике — вторая в России.
В нашей климатической зоне были проблемы и с черешней, и с грушей — они подвержены заболеваниям. Но мы нашли способ бороться с болезнью. Посадили 50 га вишни, и они дали небывалый урожай — 18 т с гектара! В Воронежской области в среднем даже яблок получают меньше — 10 т с гектара. Мы консультировались с учеными Воронежского агроуниверситета — они подтверждают: в среднем урожай вишни составляет 30-50 центнеров с гектара. А у нас в четыре раза больше! За счет повышения урожайности мы и развиваемся: в среднем она у нас вдвое выше, чем у лучших хозяйств Воронежской области.
Вопрос: Нет ли проблем с получением государственных субсидий?
Николай Гапоненко: С этим никаких проблем. Правительство и областной департамент аграрной политики в последние годы быстро и честно распределяет субсидии, советуясь с аграриями.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Вопрос: Как планируете выстраивать работу в 2023 году?
Евгений Гапоненко: Развивать питомник, высаживать на 100 га грушу, а также увеличивать площади под черешней. Продолжится обновление яблоневого сада: каждый год планируем с этой целью высаживать по 60 га. Дело в том, что чем меньше расстояние между деревьями, тем меньше живет сад. При такой высокой интенсивности посадок, как у нас, сад будет жить 15–20 лет. Но мы эту технологию отработали и будем следовать ей дальше. Она имеет преимущества: например, можно сократить объем ручного труда за счет применения контурных обрезчиков. Но такая технология требует внимания: стоит упустить один элемент — и результат может быть на 50% хуже или убыточен.
Вопрос: Не планируете ли корректировать проект по удвоению мощностей из-за макроэкономических сложностей?
Николай Гапоненко: Все планы у нас в силе, пока по-прежнему хотим реализовать проект до 2026 года. У нас 500 га, плодоносящих на 30% своего потенциала. Для реализации проекта все необходимое есть. Конечно, есть и вызовы — непростая ситуация с кадрами, оборудованием. Но есть и решения: например, применяем собственные технологии, которое позволяют при уборке (а это самое «узкое» место) обеспечить производительность вдвое выше, чем на других предприятиях. Если сроки реализации нашего проекта будут корректироваться, то не очень сильно.
Помимо планов на 60 тыс. т яблок параллельно развиваем проекты по груше и черешне на 6 и 2 тыс. т соответственно. Высадили на 5 га голубику, но с ней есть сложности. Она высаживается в торф с определенными свойствами, который есть только в Новгородской области. Мы завезли 40 фур; каждый гектар обошелся примерно в 2 млн руб. Плюс у нас есть сложности с орошением — велики затраты на воду, глубина скважины достигает 180 м.
Зато мы уже готовы сами выращивать саженцы. Мы даже подали заявку на грант с лесотехническим университетом, но в связи с последними событиями грант в Минсельхозе отменили.
Значит, будем развивать свои наработки по выращиванию земляники, подвоя черешни и голубики. Это не так быстро, как хотелось бы (в первую очередь из-за высоких затрат), но двигаться в этом направлении нужно.
Евгений Гапоненко: А 28 ноября нам присвоили статус органического производителя по голубике, малине и черноплодной рябине. Продолжим работать и в этом направлении.