Начало нового года в Петербурге началось с передела рынка социологических исследований. В конце декабря был закрыт северо-западный филиал финского исследовательского концерна Suomen Gallap Oy. Вместо него теперь будет филиал московской фирмы "Маркетинговый информационный центр". Новая компания займется только сбором информации. Все выводы о Петербурге будет делать Москва. Директор Gallup-SPb РОМАН МОГИЛЕВСКИЙ не согласился на новые условия работы. Вчера он дал интервью корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ ДРАМАРЕЦКОЙ.
— Правда, что Gallup закрыли?
— Да, в конце декабря была создана ликвидационная комиссия, которая работает в настоящее время. Был проведен аудит. На мой взгляд, достаточно хорошо. Он подтвердил финансовую самостоятельность нашей компании.
— Тогда почему это случилось?
— Недавно финский исследовательский концерн Suomen Gallup Oy купила всемирно известная британская исследовательская корпорация TNS. В конце сентября в Осло состоялось совещание новых собственников компании. На нем было констатировано, что представительства компании в Финляндии, России и Балтии сокращаются. Менеджеры TNS (надо отметить, что это одна из самых успешных компаний в мире), заявили, что при наличии прежней структуры компанией будет достаточно сложно управлять. Они дали команду укрупнить филиалы. В результате от 60 филиалов Gallup в Финляндии осталось только шесть.
— А в России?
— В России был один филиал в Петербурге и около десятка в Москве. Новые владельцы посчитали нужным ликвидировать филиал в Петербурге и оставить одно представительство в Москве (им стал бывший филиал Gallup "Маркетинговый информационный центр" или МИЦ). Для нас это обернулось тем, что филиал был сделан полевым офисом московского МИЦа.
— Что значит "полевым офисом"?
— Полевой офис занимается только сбором информации, анализом — головной офис. До ликвидации мы сами делали эту работу — от постановки задач до работы с клиентом. За это время у нас появилось много солидных клиентов, например, концерн "Орими", Промстройбанк, Shell Internatioal. Мы были абсолютно независимой фирмой как в творческом, так и в юридическом плане. Предложение стать департаментом МИЦа и заниматься только локальной местной деятельностью по заказу Москвы мою команду не устраивает. Для такой работы достаточно технических работников, а не высококлассных профессионалов. Ведь в Gallup работали три кандидата наук и семь аспирантов социологического факультета СПбГУ и Университета экономики и финансов. Все они, включая меня, уволились. Новым владельцам пришлось нанять других людей для сбора информации.
— Финнам вы дорого обходились?
— Все проекты мы осуществляли только за счет собственных, заработанных нами средств.
— Что вы намерены теперь делать?
— Сразу хочу отметить: я не директор Выборгского ЦБК, поэтому никого выводить на баррикады на собираюсь. Только собственник имеет право определять судьбу своей компании. Я поставил вопрос перед учредителями о выкупе части бизнеса, охватывающей Северо-Запад России. Они согласились, но без использования бренда.
— Почему?
— Могу предположить, что TNS купил Gallup полностью. И поэтому наши финские учредители не могут дать согласие на использование бренда.
— С московской компанией вы не пытались договориться о сохранении своих позиций в Петербурге?
— Нет. Потому что теперь собственник намерен контролировать весь процесс. В его планы не входит развитие локальной деятельности.
— И куда же денется команда профессионалов?
— Как только стало известно о ликвидации Gallup, к нам обратились два крупных инвестора. Они были готовы выкупить у финнов петербургскую часть бизнеса. Поскольку с собственниками договориться не удалось, инвесторы предложили нам создать новую структуру. Думаю, что к концу месяца мы сообщим о создании новой корпорации.
— Что это за инвесторы?
— Имен не назову, скажу лишь, что, учитывая их возможности, это будет очень крупная корпорация.
— Изменится ли в связи с этим направление вашей деятельности?
— Нет. В Петербурге мы занимали примерно ту же нишу, что, например, ВЦИОМ в Москве. Сейчас она оказалась пустой. Остаются фирмы, которые иногда занимаются социологическими исследованиями. У нас это было направлением деятельности, и мы его восстановим. Мне кажется, что Gallup поставлял на рынок Петербурга достаточно надежную и объективную информацию. Объективность ликвидна. Она была составляющей коммерческой идеологии. То, что мы всегда держались на дистанции и от левых, и от правых позволило нам получить клиентов с двух сторон. Будем и дальше так действовать.
— Может, новые собственники, а точнее МИЦ, наоборот, знают степень влияния Gallup и в преддверии ожидающий Петербург серии выборов расчистили себе поле деятельности?
— Все про это говорят. Но это только разговоры. Не думаю, что в случившемся есть тайный умысел. На мой взгляд, собственник должен был учесть значимость такого региона, как Северо-Запад, и место в нем нашей компании. Его представители даже к нам не приехали, не познакомились с делами. Нас закрыли в период расцвета! И вообще, я не знаю и знать не хочу, почему нас закрыли. Мои дети подтвердят, я не думаю о прошлом. Произошел факт. Все, точка. Я начинаю новое дело. А если разбираться, думать о прошлом, значит, вредить своему здоровью.