Хороший памятник -- непоставленный памятник

       Вчера в Выставочном центре Союза художников открылась выставка проектов памятников Дмитрию Шостаковичу, ее приурочили к дню рождения композитора.

В отведенном под шостаковичей зале было неубрано, как после ремонта, вдоль одной из стен скульпторы сами устанавливали свои творения и вешали объяснительные стенды. К часу дня набралось четыре фигуры. "Когда принесут побольше, перенесем всех в другое помещение", — бодро пообещал директор Выставочного центра Александр Сайков. По его словам, нынешний конкурс — "голая инициатива" скульпторов и архитекторов. Год назад они заметили, что городу недостает монумента знаковой фигуры ленинградской культуры и решили провести выставку предложений. Фантазия никак не сковывалась условиями — форма, размер, манера исполнения, а также предполагаемое место установки были объявлены свободными. Все проекты выставляются под шифрами. Жюри, в которое, как надеются организаторы, войдут как профессионалы, так и представители общественности, выберет 2-3 лучшие работы, которые будут рекомендованы к реализации.
       Что предлагается? Шостакович, дирижирующий Седьмой симфонией: из палочки как из рога изобилия изливаются нотные строки, которые превращаются в полукруглую ограду с золочеными примерами "тем добра и зла". Монумент должен встречать слушателей на тротуаре при входе в Большой зал Филармонии, напоминая, что: "здесь, в блокадном Ленинграде, Шостакович впервые продирижировал Седьмой симфонией". Спрашиваю автора, уверен ли он, что премьера была в Ленинграде и дирижировал Шостакович. "А что, нет? Мне говорили, что так и было". "Но премьера состоялась в Куйбышеве, куда Шостакович был эвакуирован и где закончил партитуру, а в Ленинграде дирижировал Карл Элиасберг. Да и дирижировал Шостакович лишь однажды, и крайне неудачно." Автор не верит. Рушится концепция. "Ну, это все музыковедение, — находится он. — Важен образ." "А какие произведения композитора вы еще знаете?" — робко интересуюсь. "Еще? Еще полька у него есть".
       В других проектах он также равняется автору "Ленинградской". На площади перед Домом политкаторжан предлагается установить пианиста, вдохновенно импровизирующего опять же Седьмую. Огромное поднятое крыло фортепиано рождает оригинальный силуэт, где автор, сливаясь с роялем, превращается в громоздкий "человеко-инструмент". Рваная фактура должна напоминать о покореженном войной металле. Другие соискатели акцентируют "творчески-философский гений". Сидящий классик у Мариинского театра, напротив памятника Глинке, полон сосредоточенности. Угол Большой Монетной и улицы Льва Толстого, ("где недалеко композитор прожил последние годы" — опять чушь) предлагают украсить благонамеренной бронзовой пятиметровой фигурой, творческое напряжение которой подчеркивается согнутой в локте рукой. Найденные жесты как условны, так и фальшивы, и выставка внушает какую-то растерянность. Ведь, судя по последним городским монументам, могут и поставить...
       Казалось бы, авторы проектов должны были перешагнуть хрестоматийный уровень восприятия Шостаковича как автора "эпизода нашествия". К сожалению, представленные проекты (три из четырех выполнены в традициях социалистического реализма) работают на утверждение мифа об официальном советском композиторе. Подобная материализация Д.Д. кажется даже кощунственной.
       ЕЛЕНА ВОЛКОВА