В новом фильме Тарика Салеха «Заговор в Каире», который выходит в российский прокат, история в духе Умберто Эко разыгрывается в декорациях Аль-Азхара — одного из старейших в мире университетов. Борьба за власть, коррупция, убийство ненужных осведомителей, шпионские тайные встречи, скелеты во всех шкафах, вопросы веры — представьте, что Джон Ле Карре пишет «Имя розы».
Фото: Arte France Cinema; Про:взгляд
Фото: Arte France Cinema; Про:взгляд
Адам, сын неграмотного рыбака, поступает в Аль-Азхар, оплот исламской мысли. Он только начинает привыкать к размеренной и суровой университетской жизни, сходиться с соучениками, только узнает, как притягателен ночной Каир и каков на вкус энергетик,— как драма взросления превращается в политический триллер. Внезапно умирает Великий имам, духовный лидер Аль-Азхара. Президент страны хочет видеть в качестве преемника на этом посту своего ставленника, организация «Братья-мусульмане» (запрещена в РФ) — своего, а народ верит третьему кандидату. В Аль-Азхаре к тому же на глазах у Адама жестоко убивают одного из студентов. Расследовать это дело приезжает полковник Ибрагим, и теперь Адаму придется занять место убитого студента: он вынужден стать осведомителем службы госбезопасности.
Встрепанный Ибрагим, похожий скорее на безумного профессора, чем на сотрудника спецслужб, научит Адама основам конспирации, попросит приглядеть за вон теми студентами, войти в доверие вот к этим, а в родную деревню звонить не надо, ни к чему это, вообще ни с кем лучше ничего не обсуждать. Но Адам, вечно хмурый и растерянный Адам, у которого всегда такое выражение лица, как будто еще одно усилие — и он поймет, во что ввязался,— окажется ужасным осведомителем. Он упрямо будет следовать собственным представлениям о справедливости и судьбе.
В фильме Тарика Салеха, шведа египетского происхождения, есть параноидальная сложность романов Ле Карре, помятость пожилых спецслужбистов, вышедших прямо из политических триллеров 1970-х, жесткость и строгие правила мужского мира, как в тюремных драмах, коррупция, противостояние религиозных и политических сил — как в жизни. Невинный герой матереет с каждым шагом, но если в «Пророке» Жака Одьяра, с которым чаще всего сравнивают «Заговор в Каире», герой становится все более непроницаемым, то есть оказывается все хитрее, то Адам у Салеха становится все более непроницаемым — то есть оказывается все более бесхитростным. В конце концов вера его настолько укрепляется, что слепой учитель говорит ему: «Ты больше не нуждаешься в наставнике».
Фото: Arte France Cinema; Про:взгляд
Фото: Arte France Cinema; Про:взгляд
Фото: Arte France Cinema; Про:взгляд
Фото: Arte France Cinema; Про:взгляд
Слепой учитель — это привет Умберто Эко и его «Имени розы», интеллектуальной паутине со слепым библиотекарем Хорхе в самом центре. Идея «Заговора в Каире» возникла, когда Салех перечитывал Эко и решил сделать что-то подобное с Аль-Азхаром. Возможно ли создать детектив, замурованный внутри «путеводной звезды исламской мысли»? Задача тем более сложная, что после предыдущего каирского детектива Салеха «Случай в отеле „Нил Хилтон"», фоном для которого стала «арабская весна», режиссера не хотят видеть в Египте, так что большую часть «Заговора» снимали в Турции.
Вопросы власти и подчинения Салеха интересовали всегда. Сумеречная анимационная антиутопия «Метропия» (2009) рассказывала, не без влияния Филипа Дика, о «простых людях», подчиняющихся чужой воле, посреди бесконечного европейского дождя 2024 года. В «Случае в отеле „Нил Хилтон"» в коррумпированном полицейском внезапно вспыхивала жажда справедливости. Салех — писатель, он строит свои истории по романным, не по кинематографическим законам — не зря «Заговор в Каире» получил каннский приз за сценарий.
Фарес Фарес («Цель номер один», «Мир Дикого Запада», «Чернобыль»), которого Салех всерьез считает «одним из пяти величайших ныне живущих актеров», здесь ничуть не похож на копа из «Случая в отеле „Нил Хилтон"»: его полковник Ибрагим неловок, неуместен, в конце концов, он стар. Мимолетно показано и противостояние поколений: старый полковник госбезопасности хочет во всем разобраться, проникнуть в систему и наблюдать, договариваться и хитрить. Его молодой начальник действует иначе: он предлагает всех ликвидировать, а потом все само как-нибудь рассосется. Молодой осведомитель Адам (Тауфик Бархом, «Кумир») хочет, чтобы все было по правилам.
Своим отношением к религии как к основе миропорядка Салех близок Скорсезе с его жадным, ищущим взглядом в небеса — а если небеса молчат, то смотреть приходится в лицо врагу, в лицо другу, в зеркало. Все фильмы Скорсезе — одна большая католическая проповедь, они пронизаны чувством вины, идеей покаяния и искупления. В «Заговоре в Каире» мусульманин Салех размышляет об исламе: о предопределении, о покорности Аллаху. Его мир, как и мир Скорсезе, устроен по Божеским законам. Это человек в нем все портит.
Но человек же в нем все и исправляет, если следует своему предназначению.
Что мы исполняем — божественную волю или собственную прихоть? Кто нас выбирает — спецслужбы или провидение? Понимая, что операция подходит к концу, Ибрагим говорит Адаму: «Мы не хозяева своей судьбы. Аллах выбрал тебя». Адам возражает: «Это вы меня выбрали».
Салех не просто рассказывает о последствиях выбора, о взаимоотношениях государства и религии, не просто рассуждает о коррупции — он строит лабиринт из вопросов власти и подчинения, из тупиков отчаяния и самооговора, из чужих грехов и собственных ошибок, и все время кажется, что мы вот-вот поймем, во что ввязались.
В прокате с 10 ноября
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram