В рамках Дней культуры и искусства Республики Башкортостан в Санкт-Петербурге в кинотеатре "Родина" проходит фестиваль фильмов киностудии "Башкортостан".
Национальные, как их называли в СССР, декады — под законным подозрением как чисто парадные мероприятия. Известие о фестивале башкирского кино вызывало даже у людей, чуждых любому национальному высокомерию, изумленный смех. Какое кино может быть в Уфе, если периодически впадают в клиническую смерть столичные студии? А если "Башкортостан" что-то и производит, то может ли это быть чем-то, кроме потемкинской деревни, пиара башкирского президента Рахмонова? Оказывается, может.
В зале "Родины" теряются считанные зрители: дети, привлеченные мультиками, и студенты — будущие режиссеры. Жаль, что студентов мало. В эпоху повального пренебрежения ремеслом башкирское кино сохраняет отличный, в хорошем смысле слова, советский уровень профессионализма. Здесь снимают без дураков. Казалось бы, чего ждать от скромной дипломной работы Ильдара Исламгулова "Две далекие-близкие зимы"? Но такого четкого следования законам мелодрамы в России не наблюдается уже лет десять. Коллизия — почти индийская, ее обработка — на высоком уровне психопатологической драмы. Актриса, эмигрировавшая в Германию, бросив мужа и дочь (все это зрители узнают из флэш-бэков), ждет исхода операции в подземном коридоре уфимского госпиталя: на столе — ее второй муж. Красавица медсестра нарезает круги, вступает с ней в разговор-игру: сначала просит автограф, потом лезет в душу, вынуждает к признанию в собственном ничтожестве, неожиданно делится планами стать актрисой и — якобы в качестве пробы — с откровенным садизмом читает-выплевывает в лицо симоновское "Жди меня". Как и положено в мелодраме, зритель, которому благодаря отличной актерской работе (в башкирском кино все женщины, независимо от возраста, благородно и причудливо красивы) уже давно не по себе, понимает все раньше, чем актриса. Медсестра — ее дочь, а первый муж, ставший великим хирургом, спасет второго. Коллизия, между прочим, на уровне голливудских стандартов золотого века.
Но от провинциального кино все равно ждешь позавчерашних штампов. Название фильма Булата Юсупова "Радуга над деревней", а тем паче его зачин — закадровый голос, обещающий босоногие детские воспоминания, заставляют опасаться худшего. Давящих на слезные железы, фальшиво наивных фильмов о деревенском детстве не счесть в современном кинематографе. Наверное, вот сейчас, вот он начнется, пресловутый пиар башкирской самости. Ничуть не бывало. Господин Юсупов вполне может претендовать на титул "башкирского Кустурицы", сводного брата балканского "неоварвара", не столь агрессивного, но столь же изобретательного. Недаром и завершается действие пиром на весь мир, как у Кустурицы. Деревня, где смешиваются реалии прошлого (колхоз, сельсовет, ордена на пиджаке вполне еще боеспособного дедушки Котлобая-бабая) и современности (радиотелефон, передачи РТР), населена жизнерадостными безумцами всех возрастов. Сюжет — нетленная любовь бравого Котлобая и дочки вредного паралитика, уже лет сорок не дающего согласия на свадьбу. Герои палят друг в друга из заветных винтовок, тонут вместе с тракторами, прыгают через плетни, но во всем этом бурлеске нет наигрыша, вульгарности, а только чистая и лукавая витальность. Приятно, что фильм снят на башкирском языке с редкими вкраплениями русского: "о, блин, воо", которым председатель колхоза реагирует на все жизненные неожиданности, "молодец" и "алкоголизм".
Когда дело доходит до анимационной программы, зритель уже вспомнил, что Уфа — город "ДДТ" и Земфиры, поэтому стоит пристегнуть ремни. Башкирские аниматоры чтят рисованную, условную природу своего жанра, никогда не уступая искусу диснеевщины. Даже народная сказка о короле обманщиков Алдане-косе и его "Мешке обманов" своей галереей монстров и бешеным ритмом напоминает некрореалистический юмор, а никак не продукцию "Союзмультфильма". Можно, оказывается, при желании, не педалируя фольклорную самобытность, оставаться не похожим ни на кого. Изобретательная оптика башкирских аниматоров близка сюрреализму и отчаянной психоделике. В "добрых" мультиках паучки ткут себе дома под музыку группы "Тряш", а возлюбленные летают по небу, аки на картинах молодого Шагала. Есть и не столь "добрые". "Сад расходящихся тропок", фильм, который в конце загрыз некий подземный житель — несколько новелл на тему стула. Сама фонограмма, где "НОМ" перетекает в Баха и Вивальди, дает представление о радикализме башкирского киноменталитета. Здесь беременеют от стульев, здесь самолет падает на столик, за которым — на старой фотографии — замер солдат с невестой, а безлюдная земля до горизонта завалена все теми же проклятыми стульями.
Посмотришь такую кинонеделю и думаешь: а может, и вправду бросить все и уехать далеко-далеко, в деревню, к тетке, в Уфу? Там хоть кино снимать умеют.
МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ
Сегодня последний день кинонедели в кинотеатре "Родина"