Жоан Миро, как Матисс и Пикассо, запомнится миру великим стариком. Он не оставил никаких теоретических построений, предпочитая, чтобы за него говорили его полотна
Жоан Миро, как Матисс и Пикассо, запомнится миру великим стариком. Он не оставил никаких теоретических построений, предпочитая, чтобы за него говорили его полотна