бенефис балет
На фестивале "Мариинский" сразу вслед за Дианой Вишневой (см. Ъ от 29 марта) показала свой бенефис Дарья Павленко. За ней наблюдала ЮЛИЯ Ъ-ОЛЕВСКАЯ.
Зал выглядел странно. Зал был, что называется, "не тот". Хорошим доказательством служили пустые ложи по бокам сцены, где сидят театральные люди,— на бенефисе Дианы Вишневой они были забиты битком. Партер наполнился вяло, а на самых козырных местах сидели бедно одетые пожилые балетоманы, спустившиеся с третьего яруса. В понедельник и впрямь трудно было бы ожидать другого — собрать этот зал, как считается, под силу разве что знаменитостям — Вишневой или Лопаткиной. И многие видели в этом еще одно доказательство тому, что бенефис выдан Дарье Павленко авансом: мол, госпожа Павленко, безусловно, самая интересная молодая балерина Мариинки, но по статусу сильно уступает двум другим бенефицианткам нынешнего фестиваля. Попытаться доказать обратное и предстояло на концерте госпоже Павленко.
На "разогреве" стоял "Дафнис и Хлоя" — новый балет Кирилла Симонова. Он известен как автор танцев в балетных опусах художника Михаила Шемякина. Балет сочинялся специально для бенефиса Дарьи Павленко. Хорош там дизайн художника Николы Самонова: бирюзовые купальники в целомудренном стиле 1920-х годов и щиты, похожие на утрированный советский спортивный плакат — на голубом фоне то вроде чья-то рука, то вроде лицо с разинутым ртом. Дарья Павленко как солистка была помечена красным значком на купальной шапочке, но все равно была плохо различима в толпе кордебалета обоих полов — точно так же, как ее партия почти не выделялась из вялой хореомассы спектакля. Это напоминало перевернутые с головы на ноги упражнения группы синхронного плавания. Особенно мило выглядел кордебалет, гребущий всухую на полу. Интересно, взяли бы эту хореографию в свой бенефис двукратные чемпионки Олимпиады в синхронном плавании Анастасия Давыдова и Анастасия Ермакова? Возможно, господину Симонову стоило бы подумать о смене профиля.
Двумя другими отделениями в программе стояли коронные балеты Дарьи Павленко: "Steptext" Уильяма Форсайта и "Вальс" Джорджа Баланчина. Хореографию Форсайта госпожа Павленко танцует отменно — выдерживая изнурительный темпоритм от начала до конца, но придавая несколько прямолинейным девушкам Форсайта женственный шарм. "Steptext" прошел так, как и следовало ожидать; и кстати, там блеснул Михаил Лобухин. Он же выходил солистом в "Дафнисе и Хлое" — внешность эдакого крепенького, основательного и немногословного архангельского мужичка у его героев соединяется с прямо-таки завораживающей пластикой и фантастической динамичностью. Лет пять в том же духе — и Мариинка получит первоклассного танцовщика-премьера.
"Вальс", вообще говоря, делит завсегдатаев Мариинки на две группировки: одни считают, что этот спектакль лучше всех танцует Ульяна Лопаткина, а другие считают эталоном Дарью Павленко. Правда в том, что балет этот странный — он грешит изумительными провалами вкуса (сразу вспоминаешь, что Баланчин любил носить цветастые шейные платки): все эти многозначительности с зеркалами, злодейского вида мужчина в черном, длинные локоны на танцовщицах и так далее. Но при этом "Вальс" способен превратиться в сеанс самой настоящей театральной магии — и вот это уже зависит от балерины. Выбрать между Ульяной Лопаткиной и Дарьей Павленко лично я не могу — обе они держатся так правильно-стильно и статно, что костюмы с привкусом американского китча 1950-х годов ("Вальс" поставлен в 1951 году) вдруг выглядят парижскими платьями времен Второй империи, а главное, обе балерины умеют все сделать так, что, глядя на сцену, испытываешь какую-то жуть.
Благодаря Дарье Павленко, изображавшей даму в белом на балу, на бенефисе из "Вальса" получился чистый Кафка — с искривлениями логики, растерянной беспомощностью героев и веселой разнузданностью, с какой в финале бал превращается в скачущую галопом, завихряющуюся похоронную процессию.