Темное дело о теракте

Бесланских потерпевших ознакомили с материалами следствия

волокита

Вчера террорист Нурпаша Кулаев, единственный из оставшихся в живых участников захвата школы #1 в Беслане, приступил к ознакомлению с материалами своего дела, выделенного в отдельное производство из большого дела о бесланском теракте, жертвами которого стали 330 человек, а еще 720 получили ранения. До этого материалы прочли 1340 потерпевших. Некоторые из них утверждают, что показания многих свидетелей, в частности, президента Северной Осетии и бывшего начальника УФСБ республики, противоречат друг другу. В Генпрокуратуре с этим не согласны.

Ознакомление с материалами дела потерпевшие начали еще 11 февраля.

— Мы уведомили всех 1343 потерпевших о том, что они имеют право на ознакомление с материалами уголовного дела,— рассказал Ъ Константин Криворотов, руководитель следственной группы Северо-Кавказского управления Генпрокуратуры по Беслану.— Ознакомились или официально пришли и расписались в том, что не желают этого делать, 1340 человек из 1343.

Как пояснил Ъ господин Криворотов, ознакомление проходило в прокуратуре Правобережного района Северной Осетии: "Потерпевших больше всего интересовали протоколы с их собственными показаниями, материалы с экспертизами по их погибшим родственникам и показания бывшего директора школы Лидии Цалиевой (бесланцы, напомним, обвиняли ее чуть ли не в сговоре с боевиками.—Ъ). Том с показаниями Цалиевой лежал отдельно с закладочкой там, где был протокол с ними".

В свою очередь, потерпевшие, которых опросил корреспондент Ъ, рассказали, что они, договорившись между собой, разделились на три группы.

— Одни читали показания учителей, другие — Кулаева, третьи — представителей оперативного штаба,— рассказывает одна из пострадавших при теракте, Рита.— Лично я читала показания учителей и была удивлена тому, что Лидия Цалиева в своих показаниях говорит, что решение о переносе линейки на час раньше (на девять часов утра.—Ъ) было принято завучем Заремой Касумовой за день до этого, а нам она сама рассказывала, что о переносе линейки договорились на педсовете 25 августа. Та же самая история и с допросами штабистов — они тоже друг другу противоречат.

Речь идет о показаниях президента Северной Осетии Александра Дзасохова, экс-начальника республиканского УФСБ Валерия Андреева и бывшего главы МВД Северной Осетии Казбека Дзантиева, руководивших оперативным штабом.

— Показания Дзасохова, Андреева и Дзантиева вообще не стыкуются друг с другом,— рассказывает Сусанна Дудиева, мать погибшего 3 сентября 15-летнего Заура.— Например, Дзасохов говорит, что узнал, что должен приехать Аушев (экс-президент Ингушетии Руслан Аушев.—Ъ) только 2 сентября, и вообще не понял, откуда он взялся в Беслане. А Андреев показывает, что именно штаб вызвал Аушева. Как будто люди находились в разных местах, в разных кабинетах, когда принимались такие важные решения. А потом Дзасохов говорит, что штурм произошел стихийно и, каким образом это случилось, для него остается загадкой. Но если они не собирались штурмовать школу, почему возле нее так быстро появилась бронетехника? Но самое интересное то, что, по показаниям Андреева, он был назначен начальником оперативного штаба в середине дня 2 сентября, а о том, кто занимал эту должность 1 сентября,— ни слова. Значит, все это время штабом вообще никто не руководил?

Показаниям единственного обвиняемого по этому делу, Нурпаши Кулаева, потерпевшие вообще не верят.

— Все, что он говорил на допросах, вымысел, который его заставили говорить,— считает госпожа Дудиева.— Ну как можно поверить, например, в то, что захват школы был стихийным, и в то, что боевики просто ехали мимо Беслана и решили захватить любую школу, а на пути оказалась 1-я? Говорит, что боевиков было 32 человека. Это тоже абсурд! Я считаю, что прокуратура должна работать дальше и доказать, что их было больше.

Замечания потерпевшим предложили высказать уже на процессе по этому делу.

— Единственное, что мы сделали, это написали прошение о том, чтобы до суда ознакомиться с переданной видеокассетой и записками, которые выбрасывали в окна террористы,— говорит потерпевшая Марина Козырева.— В прокуратуре нам пообещали, что мы получим такую возможность.

Высказывания потерпевших по поводу показаний руководителей штаба в Северо-Кавказском управлении Генпрокуратуры назвали "странными": "Сейчас эти показания исследуются в ходе ситуационной экспертизы, назначенной в рамках большого дела о теракте. Эти показания никто из тех, кто знакомился с делом Кулаева, читать не мог".

— Что касается Кулаева, то он вообще не дает никаких показаний, почему была выбрана именно эта школа,— отметил господин Криворотов.— Если ему верить, то про Беслан до этого он ни разу не слышал. Позиция Кулаева очень простая — его затащили в лагерь (боевиков.—Ъ), потом утром посадили в машину, потом дали автомат, высадили возле школы и заставили загонять в школу людей. По какой дороге ехали — не знает, потому что сидел внутри ГАЗ-66 с закрытым тентом. Что касается количества боевиков, то прокуратура провела следственный эксперимент. Посадили в ГАЗ-66 32 человека, разложили в мешках то оружие и взрывчатку, которые они должны были с собой привезти. Получилось очень тесно. Но люди, которые набивались в ту машину, понимали, что если будет несколько машин, то они, скорее всего, привлекут к себе внимание. Члены парламентской комиссии Торшина встречались с Кулаевым в СИЗО Владикавказа и задавали ему вопросы, в том числе и те, которые поднимает госпожа Дудиева. Его десять раз переспрашивали по поводу количества боевиков. На это он ответил, что может говорить с уверенностью о 32 боевиках, потому что "считал, сколько нас залезло в машину". Интересовались члены парламентской комиссии и вопросом, мог ли кто-то из террористов выйти из школы. На что Кулаев ответил: "Ну вот, я попытался".

ЗАУР Ъ-ФАРНИЕВ, Владикавказ; АЛЕКСАНДРА Ъ-ЛАРИНЦЕВА, Пятигорск


Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...