председатель совета директоров группы компаний "Бионика"
"Консолидация сегодня возможна только среди фармдистрибуторов"
— Фармацевтика считается одной из самых динамичных отраслей в российской экономике. Почему владельцы фармактивов стремятся продать развивающиеся производства, а не увеличивать их стоимость дальше?
— Если посмотреть на последние сделки в отрасли, мы увидим, что владельцами проданных фармзаводов были компании, далекие от фармацевтики. Так, "Акрихин" продавал "Альфа-Капитал", в круг интересов которого, по заявлениям руководства, входят такие сферы, как телекоммуникации, но не производство лекарств. "Нижфарм" также продавали непрофильные владельцы. Европейскому банку реконструкции и развития, владевшему значительной долей предприятия, удалось достичь договоренности с другими акционерами и продать консолидированный пакет. Помимо немецкой Stada на этот актив претендовали еще несколько европейских фармкомпаний. Поэтому было бы странно, если при столь выраженном спросе они приняли бы решение не продавать завод.
— Но в последнее время на рынке появились косвенные подтверждения того, что вскоре будет продан еще один крупный дженериковый производитель --"Верофарм", которым владеет профильная компания...
— Возможную планируемую продажу "Верофарма" также можно объяснить логически. Управляющему этим заводом ОАО "Аптечные сети 36,6" довольно сложно сочетать в рамках одного, пусть даже отраслевого холдинга такие разные бизнесы, как производство и розница. Вряд ли бы в "36,6" принимали решение продавать "Верофарм", если бы у них не было серьезных планов по реализации своего розничного проекта — сети аптек. У этой компании сейчас есть реальные шансы построить первую в стране национальную аптечную сеть, представленную во всех семи федеральных округах. И по экономическим показателям эта компания находится впереди своих основных конкурентов. Планы, о которых они объявили — открыть в 2005 году около 200 аптек без учета слияний и поглощений,— как раз об этом и говорят.
— А российские аптечные сети сегодня представляют интерес для западных инвесторов?
— Пока продавать розничный бизнес не так выгодно. К примеру, для западных фармацевтических ритейлеров, заинтересованных в выходе на российский рынок, интерес будут представлять только крупные общероссийские сети, насчитывающие свыше 500 аптек. Кроме "36,6" шансы, а главное, возможности стать подобными столпами есть у таких сетей, как "Озон", "Доктор Столетов", "Натур-Продукт" или "Ригла".
— Сегодня возможно продолжение консолидации на уровне отечественных производителей?
— Консолидация, и в первую очередь международная, станет возможна после появления в России хотя бы одной действительно крупной фармкомпании. У нас есть крупные производители по объему упаковок лекарств, но по показателям выручки — нет. Оборот лидеров российского фармрынка — $120-130 млн в год. Это ничто с точки зрения международного бизнеса. Чтобы оборот производителей увеличивался, нужно увеличивать и среднюю стоимость упаковки лекарств, что напрямую связано с покупательской способностью населения. При этом лекарства по своим качественным и номинальным характеристикам должны соответствовать международным стандартам. За последний год средняя цена упаковки российского препарата выросла более чем на 30%. Это весьма показательно. Становятся очевидными изменения в структуре производства: доля таких традиционных препаратов, как активированный уголь, цитрамон, анальгин, ацетилсалициловая кислота, постепенно снижается, уменьшается доля выпускаемых несколькими десятками производителей морально устаревших препаратов — перечисленных выше и подобных. Появляются новые дженериковые и оригинальные продукты, средняя цена за упаковку которых выше, чем стоимость упаковки традиционных лекарств. Таким образом, меняется и структура российского рынка. После того как новая структура будет выстроена, увеличится стоимость компаний-производителей и, соответственно, появится смысл в объединении активов.
По сути, консолидация сегодня возможна только среди фармдистрибуторов. Несмотря на то что на рынке работают 1300 компаний, погоду в отрасли определяет пятерка крупнейших компаний, одна из которых — ЗАО "Роста" — как раз была образована в 2002 году в результате слияния трех фармдистрибуторов. Я не исключаю, что подобные сделки будут заключаться и в будущем среди дистрибуторских фирм так называемого второго эшелона.
— Имеет ли смысл государству сохранять в своей собственности оставшиеся фармпредприятия?
— В России государство — собственник неэффективный. Это мое глубокое убеждение. В тех отраслях и предприятиях, где оно таковым является, бизнес не является бизнесом в классическом понимании этого слова. Пожалуй, только РАО "ЕЭС России" — единственное исключение из этого правила. В фармотрасли осталось не так много предприятий, находящихся в подчинении государства, которые можно было бы приватизировать. И чем быстрее они перейдут в частные руки, тем скорее станут способными достичь реального успеха. Сомневаться же в том, что покупатель на эти фармактивы найдется, не приходится.
— Возможно ли сегодня в России вырастить крупного производителя оригинальных медикаментов или такие компании будут сразу же выкупаться более сильными конкурентами?
— По своей структуре российский фармрынок — дженериковый. В денежном выражении доля оригинальной, то есть защищенной патентом продукции, занимает 12%. Все остальное — это дженерики, причем как продающиеся под международными наименованиями, так и дженерики брэндированные. В такой ситуации вырастить крупную компанию, специализирующуюся на разработке и выпуске оригинальных препаратов, практически невозможно. Конечно, будут появляться небольшие лаборатории-производители, выпускающие один-три препарата. Но, как показывает мировая практика, обычно такие компании, если их продукт инновационный и заслуживает внимания, действительно сразу же покупаются более крупными игроками.