премьера театр
МХАТ имени Горького показал премьеру спектакля по пьесе классика советской драматургии Алексея Арбузова "Годы странствий". Постановка приурочена к 60-летию Победы. В честь праздника театр превратил лирика Арбузова в кондового социалистического реалиста. Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Отдаю себе отчет в том, что с некоторых пор слыву среди друзей мазохистом: посещение МХАТ имени Горького давно считается не профессиональной обязанностью критика, а личной причудой человека, которому нечем заняться в свободный вечер. Так что премьеру спектакля "Годы странствий" я собирался малодушно пропустить, но тут министр культуры и массовых коммуникаций Александр Соколов высказался по телевизору в том смысле, что МХАТов у нас два и не должно быть такого, что одному из них (сиречь МХТ имени Чехова) уделяется так много внимания, а другому — почти никакого. Пришлось идти.
Не утверждаю, что плодовитый Художественный театр под руководством Олега Табакова показывает сплошь выдающиеся произведения, но одного отрицать нельзя: все спектакли МХТ, удачные или нет, индивидуальны. А в театре Татьяны Дорониной наблюдается странное явление: кто бы ни ставил спектакль — сама ли госпожа Доронина, Станислав ли Говорухин или, как вот теперь, прежде не работавший здесь Юрий Аксенов и кого бы ни ставили — классика Максима Горького, современного сатирика Юрия Полякова или, как вот теперь, знаменитого советского драматурга Арбузова, выходит одно и то же. Что-то незамутненно архаичное, зависшее в безвременье, воскрешающее образ советского театра как минимум полувековой давности.
Таковы и свежие "Годы странствий". Натуралистические выгородки от одной тяжелой и складчатой темно-зеленой кулисы до другой. Красочный живописный задник, на котором по плоскости громоздятся деревья, городские или сельские крыши, водоемы и небеса. Между восемью картинами — безмолвные интермедии-проходы, перед занавесом, чтобы за ним успели переставить горы бутафории. У Арбузова действие происходит до, во время и после войны — на подмосковном дачном участке, в московской квартире, в сибирском тылу и на разбомбленном немецком вокзале. Так что старомодной театральщины на сцене хоть отбавляй. Впрочем, не в мебели и не в деревцах дело. Интересно, что и актеры играют в особенной старорежимной манере: их дисциплинированное притворство на самом деле не имеет ничего общего со старым добрым перевоплощением. Их опрятные, задорные, отмытые и неизменно звонкие персонажи не знают разницы между войной и миром, радостью и несчастьем, зимой и летом, любовью и ненавистью — всегда бодры, активны, а потому по-тюзовски фальшивы.
Доронинский театр в очередной раз проводит эксгумацию социалистического реализма, не зря же с его программки глядят на зрителя Ленин, крейсер "Аврора" и серп с молотом. Ладно, если бы эти работы были продиктованы осознанным стремлением к музейной консервации. Но во МХАТе мы имеем дело с чем-то коллективно-бессознательным. Дело в том, что реставраторы, делающие свое дело как художественный проект, обладают вкусом, пусть и своеобразным, и не лишены чувства стиля. Взяв для постановки старую пьесу Арбузова, театр Татьяны Дорониной обнаружил полную глухоту к стилю.
Что и говорить, сегодня "Годы странствий" не кажутся пьесой, которая пережила своего знаменитого автора. Это не "Таня", не "Мой бедный Марат" и не "Старомодная комедия". Странствуют герои Арбузова не по своей воле: их всех разбрасывает, разводит и вновь сводит война. В пьесе довольно наивности, лакировки и разнообразных клише, свойственных советской драме подобного толка. Если и есть столкновения персонажей, то лишь очень хороших с просто хорошими. И все-таки Алексей Арбузов даже в "Годах странствий" не стал кондовым социалистическим реалистом. Конечно, он был не смельчаком, не правдолюбом, а уклончивым лириком и романтиком, своего рода сказочником (не случаен эпиграф пьесы: "'Куда уходят все дни?' Из вопросов детей"). Но ни в коем случае не был он пристяжным пропагандистом, каковым предстал вдруг во МХАТе имени Горького. Кажется, Арбузов все-таки достоин того, чтобы смотреть на него с поправкой на время, а не произносить фразу "в ЦК партии лучше знают, надо мне учиться или нет" так, что у зрителя не должно быть сомнений: там, как в доронинском МХАТе, до сих пор действительно знают все и за всех.