Показанный в конкурсе последнего Канна и наконец добравшийся до российского проката новый фильм Арно Деплешена «Брат и сестра» как будто завершает трилогию «семейных ценностей», начатую режиссером еще в 1991 году дебютной картиной «Жизнь мертвецов», а затем продолженную культовой в узких синефильских кругах «Рождественской сказкой» (2008).
Фото: Shanna Besson - Why Not Productions; Arna Media
Фото: Shanna Besson - Why Not Productions; Arna Media
Вселенная Деплешена, как и 30 лет назад, зиждется на единстве времени, места и действия, а также населена однотипно малахольными, совершенно потерянными — или, наоборот, в вышеозначенном единстве запертыми — богемными персонажами. В кадре всегда родной для Деплешена провинциальный город Рубе, его личная Итака. По центру кадра обычно высится отчий дом, куда разбросанные судьбой и собственным эгоцентризмом — по парижским бистро, редакциям, театрам — герои-сироты мечтают вернуться. Время при этом течет, но не изменяется, ибо происходящее на экране есть исключительно плод памяти, иногда, как в «Брате и сестре», сильно червивый.
Тема семьи безусловно для мирового искусства краеугольная и смыслообразующая — от древнегреческих драм до современных травм, от мифологии до психопатологии,— нет другого такого животворящего источника сюжетов и событийных перипетий. Каждый из нас прежде всего звено в цепочке родства — сын, брат, отец,— из праха в прах мы движемся одним и тем же маршрутом. Семейные связи и их неизбежный распад, а значит, обращенное к дождливым небесам «кто виноват?» (Фрейд/Маркс/общество спектакля или ядерная бомба) зачастую соседствует у Деплешена с другим проклятым вопросом: где именно пролегает грань между жизнью и искусством?
Фото: Shanna Besson - Why Not Productions; Arna Media
Фото: Shanna Besson - Why Not Productions; Arna Media
Фото: Shanna Besson - Why Not Productions; Arna Media
В «Брате и сестре» режиссер пытается дать исчерпывающий ответ и закрыть оба давно нарывающих гештальта, однако тонет в заваренной каше из пошловатых сантиментов. При очередном мелодраматическом скачке чересчур патетического повествования его герои Луи (Мельвиль Пупо) и Алис (Марион Котийяр), писатель и актриса, связанные узами кровной ненависти, хватаются либо за сердце, либо за гусиное перо, либо за театральный занавес — с целью излить душу, ну или попросту высморкаться. Слезы в этой притче всепрощения льются с интенсивностью, уместной разве что на латиноамериканском телевидении. Деплешен тут явно соревнуется с другим певцом домашней энтропии Флорианом Зеллером, но хуже чувствует механизмы best-selling эксплуатейшена.
Причина многолетнего раздора между братом и сестрой дана намеками. Вроде бы Луи, дока интимистской прозы, когда-то совершил ту же фатальную ошибку, что и сам Деплешен. А именно перенес на страницы своих романов компрометирующие факты из реальной жизни Алис. Известно, что после фильма «Короли и королева» (2004) Деплешен был вынужден судиться с бывшей женой и по совместительству звездой его фильмов Марианн Деникур, оскорбленной тем, что режиссер использовал личную трагедию — гибель отца ее ребенка, онкологические заболевания ее родителей — в творческих целях. Ту тяжбу Деплешен выиграл, хотя следствие установило, что в сценарии дословно фигурировали письма Деникур, да и прочих «случайных совпадений» набралось практически на полноценный кейс диффамации. Деникур, кстати, отомстила Деплешену его же методами, в том же году выпустив написанную совместно с журналисткой Liberation книгу, в которой Деплешен, переименованный в Дюпланше, выведен абсолютно омерзительным типом. «Короли и королева» тем не менее снискали признание критиков, а исполнявший главную роль Матье Амальрик даже отхватил «Сезар».
В «Брате и сестре» Алис, не прибегая к услугам адвокатов,— сутяжничество для нее, ежевечерне декламирующей со сцены Джойса, слишком мелко и недостойно — добивается больших, чем Деникур, успехов. Ненависть она выражает иными способами — например, отказываясь соболезновать брату, потерявшему единственного ребенка. Молчание стоит тысячи проклятий, и вот Луи, совершенно раздавленный, бросает успешную карьеру, разоренный и всеми позабытый, влачит жалкое существование в пиренейской глуши.
Как бы там ни было, Деплешен сталкивает карикатурных в своей натужной неприязни персонажей у больничной койки, на которой медленно умирают их родители после чудовищной автокатастрофы (для сценария, заметим в скобках, совершенно излишней). Смерть — первый шаг к забвению, в том числе личных разногласий. За восстающим из пепла алмазом братско-сестринской любви Деплешен наблюдает с нескрываемым умилением, заодно приглашая на этот трогательный спектакль и нас. Ну что же, в нынешние времена любой, даже худой мир лучше бессмысленной войны.
В прокате с 15 сентября
Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram