дело оборотней
Вчера в СИЗО "Лефортово" продолжилось предварительное слушание по делу так называемых оборотней в погонах (в последний раз Ъ писал об этом процессе 28 февраля). На очередном заседании выяснилось, что сотрудники ФСБ России в течение почти трех лет записывали на пленку все рабочие переговоры генерала МЧС Владимира Ганеева.
Оборотнями в погонах в 2003 году окрестили задержанных по подозрению в коррупции и вымогательстве бывшего начальника управления безопасности МЧС Владимира Ганеева, заместителя начальника 2-й оперативно-разыскной части при управлении уголовного розыска (ОРЧ УУР) ГУВД Москвы Евгения Тараторина, заместителя начальника 5-го отдела 2-й ОРЧ УУР Юрия Самолкина, а также сотрудников УУР Николая Демина, Игоря Островского, Вадима Владимирова и Александра Брещанова. Трое их предполагаемых сообщников — сотрудники УУР Владимир Лысаков, Александр Евстегнеев и Юрий Козар — находятся в розыске.
На вчерашнем выездном заседании Московского окружного военного суда в СИЗО "Лефортово" сторона обвинения высказала свое мнение относительно ходатайств адвокатов обвиняемых. На предыдущих заседаниях защитники попросили четче сформулировать обвинение и изъять из числа доказательств результаты прослушки, которая велась без санкции суда. В общей сложности защитники подали 19 ходатайств, и суд предоставил гособвинителю время до 9 марта для ознакомления с ними. Вчера гособвинитель попросил суд отказать адвокатам по всем пунктам.
"Беседы в рабочем кабинете моего клиента без санкции суда записывались сотрудниками ФСБ на протяжении почти трех лет,— рассказал Ъ адвокат обвиняемого генерала Ганеева Борис Кузнецов.— Причем слушали его с 2000 по 2003 год (вплоть до задержания 23 июня 2003 года.—Ъ), а преступления, в которых его обвиняют, в том числе и на основании прослушки, произошли в 2002 году. Получается, что генерал МЧС занимался преступной деятельностью с молчаливого согласия ФСБ".
В своем выступлении гособвинитель объяснил суду, что за генералом МЧС сотрудники спецслужб вели наблюдение в рамках так называемой предварительной проверки. По мнению сотрудника Генпрокуратуры, для этого санкция суда не нужна, так как прослушка велась в рабочем кабинете, следовательно, это не может квалифицироваться как вмешательство в личную жизнь. Закончив свою речь, гособвинитель передал судье соответствующий документ из ФСБ, и он был приобщен к материалам дела. Что же касается "преступной деятельности с молчаливого согласия ФСБ", то, по мнению обвинения, преступления генерала носили "длящийся характер" и спецслужбы ждали момента, когда обиженные генералом предприниматели решатся написать заявления.
"Из приобщенного документа следует, что дело предварительной проверки в отношении Ганеева в ФСБ было заведено в августе 2000 года, но слушать-то его начали в марте того года. Да и наблюдение с прослушкой — это совершенно разные методы оперативной работы,— считает адвокат Кузнецов.— Если генералов слушают по три года подряд без ведома суда, то что уж говорить о других гражданах!"