Из свежей почты

Таня Бороздина, 15 лет, диспластический коксартроз III степени, необходимо эндопротезирование. 139 096 руб.

Танечка очень рано пошла, в восемь месяцев. А в 2,5 года она стала прихрамывать. Снимок показал врожденный вывих бедра. Ни о какой патологии речи не было, но тут заторопились с операцией! А когда сняли гипс, обнаружили, что начался некроз — омертвение головки тазобедренного сустава. За три года лечения левая нога стала короче правой на 5 см. Тогда поставили аппарат Илизарова, потом заново учили Таню ходить. Нога сейчас короче на 3 см, ходить все больнее. Врачи сказали: рост девочки разрушает костную основу тазобедренного сустава, отсюда и боль. Если не заменить сустав протезом, то Таню ждет инвалидная коляска. Дочь хорошо учится и мечтает стать переводчиком. А муж запил, я развелась после первой Таниной операции. Без алиментов, на зарплату соцработника в 2000 руб. двух дочерей вырастила. Старшая стала воспитателем в детсаде. Протезировать надо срочно, но это такая дорогая операция. Мы в безвыходном положении. Надеемся лишь на вашу отзывчивость. Мария Бороздина, Новосибирская область.

Хирург профессор Валерий Прохоренко (Новосибирск): "Это очень тяжелая патология. Неизбежна деформация позвоночника и перекос таза, а некроз головки сустава вызывает изнуряющие боли. Без протезирования у Тани нет будущего".

Надежда Лахина, вдова, трое детей, безденежье, нужна одежда, мебель, постельное белье и бытовая техника. 73 190 руб.

Мы дошли до крайности. У мамы ишемия, а она ходит по селам, просит хлеба для внуков. Муж, кавалер ордена Красной Звезды, потерял ногу в Афгане. Мне рожать, а у Сергея инфаркт. Так и ухаживала за новорожденным и мужем, а он сам, как младенец: ничего делать не может. Тяжелая работа на мне. Сыну было три месяца, когда муж умер у меня на руках от второго инфаркта. Семь лет прошло, а я все вспоминаю Сережу да плачу. Пенсию как вдове "афганца" отменили. И новый удар: дочь Валя стала терять зрение. Оперировали ее, потом маму. А три года назад у старшей, Юли (сейчас ей 14), нашли кисту головного мозга. Оперировали в НИИ им. Бурденко, денег на дорогу и обследования всем селом собирали. Пенсии уходят на лечение Юли, ей все хуже. В совхозе работы нет. Корейцы арендуют землю, нанимаемся с детьми к ним на прополку. Дети больные, голодные, ходят в лохмотьях, спят под тонкими одеялками. В доме ни телевизора, ни холодильника. Кровати стоят на кирпичах, стулья на помойке подобрали. Помогите выжить! Надежда Лахина, Ставропольский край.

Специалист райсоцзащиты Наталья Усик: "Все небогаты, но о Лахиных без слез не скажешь. Доход втрое ниже прожиточного минимума, все больны, полная нищета. Надежде 35 лет, а на вид старуха. Совхоз дал им дом и провел газ, соседи кто чем поддерживают. И мы просим: помогите им!"

Коля Григорьев, 2 года, детский церебральный паралич, на курсовое лечение в Москве надо 184 000 руб.

Мне 24 года. Получила диплом психолога, а поработать не успела, сразу в декрет. Меня повезли в Красноярск на обследование, а в дороге так растрясло, что едва доехали — и на стол, кесарить. Коля появился раньше срока. К месяцу у малыша восстановились рефлексы, и я думала, страшное позади. А после прививки сын перестал держать голову и переворачиваться. Муж сбежал, алиментов нет. Живу с ребенком на пенсию по инвалидности, снимаю комнату. К родителям нельзя: в деревне нет врачей. В Магадане Колю не вылечили, и я полетела в Москву к профессору Скворцову. Заняла денег, и родители продали все, что можно,— так набрали на два курса. Ночевала с Колей на вокзале. Сынок стал держать голову, разжал кулаки. Даже первые слова появились. Но в локтях руки согнуты, ноги не расходятся, плохо видит. И постоянный крик, молчит только на руках. Я написала в другой медцентр Москвы, получила вызов. Односельчане собрали на дорогу и лечение, и в декабре мы прошли курс. Успех налицо! Коля стал спокойней и осмысленней, сидит с опорой. Теперь курс в марте, а денег нет. Я молюсь, чтобы вы откликнулись. Наталья Григорьева, Магаданская область.

Зам. директора Института медтехнологий Ольга Рымарева (Москва): "Положительная реакция есть, останавливаться нельзя. Коля сможет ходить и обслуживать себя, будет говорить. Надеюсь, и эписиндром снимем. Надо не менее десяти курсов".

Лариса Дудина, 12 лет, сколиоз IV степени с грудным противоискривлением, спасет срочная операция. 193 080 руб.

Сколиоз у моей Ларисы с восьми лет, искривление позвоночника стремительно растет. За последний год произошла сильнейшая прогрессия. Деформация увеличилась на 20 градусов, вырос горб, одна почка опустилась на 2 см, другая на 7. Что будет дальше, только Богу известно. В Новосибирском НИИТО сказали, что стабильный результат даст лишь операция. На нее надо 193 080 руб. Соцзащита отказалась помочь. Я не работаю, сижу с годовалым сыночком. Нас содержит отчим Ларисы, он стал ей настоящим отцом. Он мастер на предприятии, его зарплаты в 14 000 руб. едва хватает на четверых. Дочка комплексует ужасно. Она знает: операцию нам не оплатить. Упорно делает гимнастику, надеясь выпрямить спину, и не верит в безвыходность. Прошу, помогите! Татьяна Борисова, Иркутская область.

Зав. отделением Новосибирского НИИТО Михаил Михайловский: "Ларисе Дудиной откладывать операцию никак нельзя: деформация большая и будет прогрессировать. Нормально жить девочка не сможет. Консервативное лечение не поможет. Только операция!"

Дима Пономарев, 6 лет, два врожденных порока сердца, спасет срочная эндоваскулярная операция. 207 250 руб.

Внимание! Фонд "Русский дар жизни" оплатит половину стоимости (подробности на сайте www.rusfond.ru). Не хватает 103 625 руб.

Доктор, принимавший роды, назвал моего Димку богатырем. А через полгода нас потряс диагноз: два врожденных порока сердца, дефекты межжелудочковой и межпредсердной перегородок. Дима часто болеет, быстро устает от любых занятий. Шесть лет мы наблюдались у кардиолога и надеялись на чудо: может, зарастут дефекты? Не заросли. Шумы в сердце даже я слышу, так у него в груди свистит. Нас торопят с операцией, но ведь надо оплатить две импортные заплатки, а это просто безумные деньги: 207 250 руб. Я после медколледжа ушла в декрет, а теперь по специальности никуда не берут. Торгую канцтоварами, больше 2600 руб. не получаю. Муж шофер в УВД, у него 5600 руб. Снимаем комнату в коммуналке. Продать нечего, накопить не с чего, да и некогда. Страшно подумать, чем может обернуться промедление. Надежда Пономарева, Томская область.

Ведущий специалист НИИ кардиологии НЦ СО РАМН Сергей Иванов (Томск): "Эти дефекты можно устранить эндоваскулярным методом. Если не сейчас, то потом придется оперировать на открытом сердце, а это чревато осложнениями для Димы. Есть признаки сердечной недостаточности, легочной гипертензии, растет давление. Помощь нужна именно сейчас".