Интервью

Андрей Раппопорт

член правления РАО "ЕЭС России", председатель совета директоров ЗАО "Интер РАО ЕЭС"

"Мы работаем на тех рынках, на которые можем влиять"
— Как вы оцениваете итоги работы "Интер РАО ЕЭС" в прошлом году?

— Как нормальные. Мы не увеличили, но и не уменьшили объем экспортно-импортных поставок. Повышение цен на электроэнергию на внутреннем рынке заставило нас пересмотреть наши экспортные тарифы. Мы увеличили экспортную выручку, максимально сохранив доходность. Конечно, прошлый год был непростым. К примеру, Белоруссия восемь месяцев не покупала энергию, и мы потеряли на этом направлении объемы. Но в то же время мы начали импортировать энергию c Украины и увеличили объем торговли с Казахстаном.

Принципиально важным и несколько неожиданным был стратегический прорыв в отношениях с Ираном. В декабре мы подписали соглашение о параллельной работе энергосистем России, Ирана и Азербайджана. Уже в 2006 году синхронная работа энергосистем трех стран станет возможной, что позволит нам выйти на рынки Пакистана, Таджикистана и Афганистана. Для исполнения этого соглашения энергохолдинг должен построить вторую линию электропередачи в Дагестане, на границе с Азербайджаном, стоимостью $20-30 млн.

— Какие еще проекты являются приоритетными?

— Есть решение достраивать Сангтудинскую ГЭС-1 в Таджикистане, что обойдется в $400 млн, из которых мы вложим $200-300 млн собственных средств. Остальные могут быть привлечены "Интер РАО" совместно с ГЭС, либо правительство выделит их из бюджета. Отдельной строкой стоит погашение Таджикистаном $50 млн долга перед Россией, в результате чего Росимущество получит пакет акций станции. Сейчас создается СП ОАО "Сангтудинская ГЭС-1", в котором у "Интер РАО" первоначально будет 75% бумаг.

Актуально также участие в строительстве Камбаратинских ГЭС в Киргизии стоимостью до $1 млрд. Интерес к ним также проявляют "Русал" и казахское правительство, с которым нам было бы интересно сотрудничать. Надеюсь, за полгода мы определим состав участников и схему финансирования. В первом полугодии мы хотим завершить сделку по Экибастузской ГРЭС-2 в Казахстане. Параллельно рассматриваем условия приватизационных конкурсов ряда объектов в Узбекистане. Не исключаю, что будем входить туда вместе с "Газпромом".

— Какие планы работы с Китаем?

— Сегодня поставки из Амурской области в Китай не превышают 480 млн кВт•ч в год, но мы предполагаем уже в 2007 году увеличить их до 2 млрд кВт•ч.

— Что нужно "Интер РАО" для победы в тендерах?

— Прежде всего деньги. Если бы РАО ЕЭС работало еще 10-15 лет, проще было бы брать кредиты под гарантии холдинга. А когда РАО ЕЭС осталось менее двух лет, то "Интер РАО" сложно поднимать масштабные проекты. Нам необходимы механизмы и рычаги, которые бы позволили иметь кредитное плечо. И медлить с решением не хотелось бы, сейчас в евроазиатской электроэнергетике приватизационные процессы в разгаре, но цены растут, и эта тенденция сохранится.

— "Интер РАО" будет работать и в 2007 году?

— Да, конечно. Нет никаких предпосылок к тому, что этот бизнес надо сворачивать. В ближайшем полугодии будет принято решение, куда будет отнесено "Интер РАО" в ходе реформирования РАО "ЕЭС России". У нас много планов и по развитию внешнеторговой деятельности, и по инвестициям.

— Какой рынок, азиатский или европейский, важнее?

— Это два разных рынка, две разные стратегии. Оба интересны. В странах Средней Азии есть возможность получения привлекательной, с нашей точки зрения, электроэнергии, потому что именно там есть значительные неосвоенные гидроресурсы. В перспективе мы получим возможность поставок оттуда в Россию, Казахстан, Афганистан или Пакистан. В Европе рассчитывать на быструю капитализацию сложно — там, например, в Словакии, изначально все оценено выше. Однако приобретение активов в Восточной Европе позволит нам интегрироваться в энергосистему ЕС гораздо быстрее и эффективнее, расширив рынки сбыта.

— Каковы приоритеты на западном направлении?

— Впервые в прошлом году мы начали импорт электроэнергии с Украины и в 2005 году планируем поставить уже 6-7 млрд кВт•ч. В конце осени в Киеве мы обсуждали ряд инвестпроектов, к примеру, по достройке Днестровской ГЭС, реконструкции Бурштынской ГРЭС. Сегодня слово за украинской стороной, мы ждем политического определения судьбы энергоактивов. Вообще, мы применяем пошаговую стратегию с двумя критериями: мы работаем на тех рынках, куда можем физически осуществлять поставки и на которые можем влиять.

— РАО вернулось на Молдавскую ГРЭС?

— В декабре 2004 года мы начали сделку, связанную с присутствием на Молдавской ГРЭС, но пока ее не завершили. Сегодня есть перетоки в Румынию, но Молдавия не допускает нас к импорту, реэкспортируя по факту нашу энергию. Надеюсь, мы в течение ближайших двух месяцев завершим сделку, и тогда у нас будет возможность влиять на энергосбытовую политику региона.

— Вы претендуете на все три ТЭЦ в Болгарии?

— Рынок Болгарии перспективен, потому что в 2006 году он должен быть полностью либерализован. В первую очередь мы смотрим на ТЭЦ в Варне. Болгария может нам обеспечить выход на рынок Западной Европы и Турции. В марте окончательно определимся, стоит ли подавать заявку и на какие именно станции, оценим свои финансовые возможности.

— Будете ли вы искать партнера для конкурса?

— Мы обсуждаем этот вопрос с разными компаниями. Но двум стратегам договориться очень сложно, поскольку интересы у всех разные. ENEL предлагал нам совместное участие в конкурсе по Slovenske Elektrarne в Словакии, но на невыгодных условиях. И мы не договорились. С другой стороны, мы шли на этот тендер с финансовыми партнерами.

Я хочу подчеркнуть, что, принимая решение об участии в том или ином проекте, мы готовы платить только разумную цену, которую составляет оценочная стоимость бизнеса на данный момент. Мы понимаем, что нас не примут с распростертыми объятиями на рынках Западной Европы, поскольку мы сразу становимся конкурентами. Сам факт нашего участия в конкурсе в Словакии заставил ENEL уплатить больше — €830 млн. Это тоже определенный результат нашего участия. А если мы будем приобретать на баланс неприбыльные активы, платя за них двойную цену, мы дискредитируем себя как менеджеры.

— Закрытие первого блока Игналинской АЭС повлияет на поставки в Белоруссию и страны Балтии?

— По количеству энергии — нет. "Интер РАО" остается крупнейшим владельцем всей экспортируемой из Литвы энергии. К концу года пустим Калининградскую ТЭЦ-2, появится избыточная мощность, и, возможно, мы увеличим поставки в Латвию, Эстонию. Белорусы получат столько, сколько им надо.

— Допустят ли к экспорту электроэнергии другие компании?

— Здесь регулятором является государство. Экспертно я могу сказать: концепция либерализации импортно-экспортной деятельности будет подготовлена в течение года-полутора. Свободы без ограничений, конечно, не будет, хотя другие игроки появятся. Цены, я думаю, будут регулироваться, потому что этот вид деятельности целиком связан с внутренним рынком. Только вы не преувеличивайте желание других крупных собственников генерации заниматься экспортно-импортными операциями. Металлургов интересует дешевая энергия для своих нужд, а не трейдерские операции с энергией.

Интервью взяла НАТАЛИЯ Ъ-ГРИБ

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...